СВВМИУ.ru

[Александр Рази]

Форт "Император Павел Первый", Кронштадт.
Как и давший имя император, форт погиб насильственной смертью. В книге В.Г. Озерова "Кронштадт - Феодосия -Кронштадт" приводится одна из версий гибели форта:
"А что знает читатель и какая есть литература о кронштадтском форте "Павел", на котором за 15 часов был уничтожен десятилетний запас взрывчатых веществ (пироксилин, порох, тротил и пр.) для всего флота и всех сухопутных батарей Балтики? А ведь это сотворили первые комсомольцы с крейсера "Аврора" благодаря халатному отношению командира крейсера...
Моряки крейсера "Аврора" после шлюпочного учения в конце лета 1922 года подошли к форту "Павел". Подошли незаконно, не имея разрешения командира крейсера. Вообще подход к этому форту был категорически запрещен всем, кроме охраны и специального судна, подвозившего продукты для гарнизона из десяти человек. Охрана их стала прогонять. Но как команда из десяти человек, разбросанных по всем фортам, будет противодействовать тридцати морякам с большого баркаса крейсера? Из этого ничего не получилось, связи у охраны с Кронштадтом не было никакой.
На форту "Павел" сохранились, в основном, все запасы для флота намного лет вперед. Эти запасы состояли из 30 000 мин заграждения. Здесь были тысячи пудов пироксилина, более ста тысяч пудов тротила и масса пудов пороха. Все это уже не влезало в помещения форта и располагалось также на берегу под навесами. Молодые морячки начали бродить по острову и подобрали валявшиеся брикеты японского угля для грелок, попробовали его зажечь. Он горел, вернее тлел, но очень медленно. Перед отплытием один морячок бросил кусок тлевшего брикета в сторону навеса, и он, к несчастью, попал в горловину одной из мин заграждения. "Авроровцы" уплыли, никто ничего не заметил, а минут через десять взорвалась первая мина и убила часть гарнизона. От детонации стали рваться другие мины, и через полчаса форт горел и взрывался поминутно. Куски сцементировавшегося кирпича от крепостных стен пудов по 100 - 200 летели в виде бомб и на материк в Ораниенбаум, и на остров Котлин. Много людей тогда было убито в радиусе 25 км от форта "Павел", а стекол в домах и зданиях Ораниенбаума и Кронштадта не осталось вообще. Взрывы продолжались весь остаток дня, вечер и ночь, только к рассвету все было окончено. Окончен был запас боевого вооружения для Балтийского флота.
Понадобилось два года, чтобы вставить стекла в двух городах. Так "поиграло" новое пополнение флота".

[Александр Ляпин]

Интересная версия, в современном духе.

Предлагаю почитать следующее:
Поленов Л.Л. Крейсер Аврора. Ленинград: Судостроение, 1987. Стр. 200–201:
"Навсегда остались в истории крейсера события ночи с 19 на 20 июля. "Аврора стояла на Большом Кронштадтском рейде. В 22 ч 30 мин вахтенный сигнальщик заметил дым на ближайшем к кораблю форте "Павел", где находился склад мин заграждения. Там что-то горело. С крейсера были посланы слушатели училища под командованием командира РККФ В.В. Гедле, шлюпка-шестерка которого первой подошла к форту. Высадившиеся на берег обнаружили горящую мину. Моряки, не думая о своей жизни, начали ее тушить и попытались сбросить в воду. Но не успели. Раздался взрыв... Пожар и взрывы на форте продолжались до 1 ч 30 мин следующих суток. С риском для жизни к форту вскоре после первого взрыва подошел 12-весельный катер "Авроры" под командой младшего артиллериста крейсера Я.П. Янсона. Отыскав и подобрав на форте раненых и контуженных, катер под грохот взрывов возвратился на корабль. В результате взрыва мин на форте "Павел" из девяти человек экипажа шестерки погибли командир РККФ В.В. Гедле, слушатели Г.И. Альман, К.Я. Казаков, М.У. Ушерович, были ранены и контужены А.К. Евсеев, Н.К. Моралев, В.И. Полещук, Ф.С. Седельников и только К.И. Сокольский остался невредимым. Советское правительство достойно оценило подвиг моряков, наградив всех девятерых орденами Красного Знамени"

"Все они пришли на флот в 1922 году, во время первого комсомольского призыва. В дальнейшем вице-адмирал Ф.С. Седельников командовал Каспийской военной флотилией; контр-адмирал-инженер К.И. Сокольский избрал своей специальностью минное дело - возглавлял минно-торпедное управление Военно-Морского Флота. На черноморских боевых кораблях прошла дальнейшая служба капитана 1-го ранга В.И. Полещука; капитан 1-го ранга, кандидат военно-морских наук А.К. Евсеев возглавлял кафедру тактики Военно-Морского Флота в Высшем военно-морском училище имени М.В. Фрунзе. Опытным подводником стал капитан 1-го ранга Н.К. Морылев.

Таким образом моряки с легендарного крейсера "Аврора" ни в коем образе не виноваты во взрывах. Они героически пытались воспрепятствовать трагедии.

А виновные - моряки линкора "Парижская коммуна".
_________________
член КПСС с 1978 г.

[Сергей Акиндинов]

[Александр Рази]

Версия не современная.
Автор В.Г. Озеров (1908 - 1967) написал свои воспоминания в 60-ых годах. Опубликовать в СССР официально личные свидетельства о Кронштадтском восстании (в мемуарах восстанию посвящена глава) было практически невозможно. Мемуары опубликованы в 2011 году.
Не следует забывать, что крейсер "Аврора" занимал особое место в иконостасе коммунистической идеологии. Никто и ничто не могло в советское время бросить тень на символ революции.
В.Г. Озеров происходил из семьи потомственных военных моряков, все его предки служили на флоте со времен Петра Первого. Родился в Кронштадте. Описал события, которым был личным свидетелем. На момент взрыве форта его отец занимал должность Главного минера Кронштадтского порта.
До первой мировой войны отец - Г.М. Озеров был начальник пристрелочной станции (пристрелка торпед) Балтийского флота. После объявления войны назначен начальником пристрелочной станции Черноморского флота в Феодосии. В феврале 1917 года отец получил приказ о переводе на Балтику в распоряжение штаба морских сил. 23 февраля 1917 года семья вернулась в Кронштадт.
Из мемуаров: "В первый же вечер 1 марта по старому стилю матросы, солдаты и рабочие убили первое лицо в городе и крепости - командира Кронштадтского порта и начальника гарнизона вице-адмирала Вирена... На вызов толпы он гордо вышел на крыльцо своего дома и пытался словами разогнать большую толпу революционеров. Труп Вирена валялся весь вечер и ночь в овраге около морского собора. Говорили тогда: собаке - собачья смерть! Потом принялись за "собак" помельче чинами и рангами. Зачастую убивали только за одно золото или серебро на погонах.
На третий день революции, когда "собак" стали уже искать по квартирам, стало совсем плохо, и мать уговорила отца с утра до позднего вечера сидеть на чердаке нашего дома. Мы жили тогда на Екатерининской улице во втором офицерском флигеле. На наших глазах со всех трех этажей днем выволокли трех офицеров и тут же на лестнице прикончили из наганов... Жизнь отцу спасли матросы южного побережья Крыма, приславшие в ревком порта телеграмму: "Старшего лейтенанта Озерова Григория не трогать зпт хороший офицер зпт человек свой и отличный зпт будет работать революцией тчк ревком укрепленного побережья крыма".
За отцом пришел патруль из четырех матросов... В ревкоме отцу показали телеграмму и даже отдали на память, выдали пропуск для беспрепятственного хождения по городу и предложили придти завтра на митинг. На митинге на Якорной площади по представлению ревкома отца назначили Главным минером Кронштадтского порта... А еще через несколько дней на той же площади отец давал присягу новому правительству, присягу, которой уже не изменил никогда..."
Привел текст с целью показать, что и отец, а через него и сын Озеровы были осведомлены об истинных причинах взрыва форта.
Возвращаясь к взрыву форта "Павел", в мемуарах В.Г. Озеров пишет:
"Ответил за все Главный минер. Отца судили военным трибуналом в Петрограде и дали 10 лет строгой изоляции. Я и мать были на суде. Сначала отец сидел в Кронштадтской тюрьме, и опять его там спасли старые партийцы - рабочие и матросы, ежедневно принося ему передачу, и утешая добрым словом. И опять же они настояли на пересмотре дела и через полгода снова заседал трибунал в новом составе и полностью оправдал отца. И я, и мать опять были на суде. На этот раз все уже открылось, и морякам с "Авроры" здорово попало по заслугам."

[Александр Ляпин]

ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФЕДЕРАТИВНОЙ СОВЕТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

1923 года, декабря «19» дня, Военный Трибунал Балтийского Флота и Кронштадтской крепости в составе: Председательствующего тов. Колпакова, членов тт. Сычева и Илларионова, при секретаре т. Рожедественской с участием прокурора Балтийского флота Козьмина и защиты Пречистенского, Ветрова и [фамилия неразборчива – С.Г.], в открытом судебном заседании, заслушав дело за № 790/СиЧ по обсинению бывшего 1-го помощника командира линкора «Парижская коммуна» – военного моряка Добровольского Владимира Александровича, 25 лет, уроженца г. Петрограда из бывших дворян, окончившего Морской Корпус и Морское Училище, по профессии военный моряк – штурмана, беспартийного, ранее не судившегося, и котельного механика того же корабля Борисова Семена Георгиевича, 23 лет, уроженца г. Петрограда, сына врача, образования среднего, по профессии котельного механика, ранее не судившегося – обвиняемых по статье 209 – ч. II УК, трюмного старшину ЛК «Парижская коммуна» в.м. Путилина Георгия Георгиевича, 19 лет, уроженца г. Петрограда, из рабочих, образования низшего, беспартийного, ранее не судившегося; ученика трюмного машиниста Пронина Михаила Семеновича, 23 лет, из крестьян Владимирской губернии Вязыниковского уезда (в тексте неразборчиво. – С.Г.) волости деревни Братьяково, образования низшего, беспартийного, ранее не судившегося, и ученика трюмного машиниста Сизова Александр Александровича, 22 лет, из крестьян Тверской губернии Старицкого уезда Верездинской волости деревни Недурново, образования низшего, беспартийного, ранее не судившегося – всех трех по ст. 10, 202 – ч. II УК и трюмного машиниста Колерова Григория Николаевича, 22 лет, уроженца Курской губернии и уезда, Казацкой волости и деревни Слобода Казацкая, образования низшего по профессии сапожника, беспартийного, ранее не судившегося, и ученика трюмного машиниста Писарева Михаила Александровича, 22 лет, уроженца г. Петрограда, по профессии водопроводчика, образования низшего, беспартийного, ранее не судившегося – обоих по статьям 10, 202 – ч. II УК, установил нижеследующие обстоятельства дела:

Вечером 19 июля 1923 года военные моряки линейного корабля «Парижская коммуна» – котельный механик Борисов, трюмный старшина Путилин, трюмные ученики: Пронин, Сизов, Колеров, Писарев, Логинов, Иванов и трюмный машинист Чижов (дело в отношении трех последних прекращено распорядительным заседанием Балтийского флота от 7 декабря 1923 года), получив от 1-го помощника командира Добровольского разрешение взять шлюпку, под командованием котельного механика Борисова пошли под веслами кататься по заливу. Проходя мимо форта «Павел»,представлявшего из себя склад бракованных мин, Борисов, под предлогом дать команде оправиться, направил шлюпку к форту, где и пришвартовались, так как охраны на форту не было и доступ на таковой был свободен [3], приказав военному моряку Сизову остаться у шлюпки дневальным, сам с остальной командой высадился на берег для осмотра форта. Внутри каменного укрепления форта военморы обнаружили разбросанные японские грелки, назначение которых для многих было неизвестным. Обратившись за разъяснением к Борисову и получив таковое, военные моряки Пронин, Путилин и Сизов разожгли при Борисове означенные грелки (свечки) [4] и, бездельно размахивая ими стали ходить среди мин; на это Борисов не обращал никакого внимания. Через некоторое время Сизов, Колеров и Путили и подошедший к ним с горящей свечой Пронин, стали осматривать, через открытую горловину, содержимое одной из мин, на дне которой увидали что-то желтое – тол. Колеров, на вопрос Сизова, что это такое, ответил: «Динамит» и сразу же от мины отошел к другой группе военморов. Стоящий рядом Пронин, желая опровергнуть, что внутри мины не динамит, а просто ржавчина, в доказательство этого бросил в горловину зажженную свечку, от чего из мины показался дым, а затем и вспышка огня. Предполагая немедленный взрыв, находившиеся у мины военморы бросились бежать к шлюпке, увлекая за собой остальных. Собрав команду и усадив ее в шлюпку, Борисов быстрым ходом направился к кораблю и по прибытии доложил о случившемся Добровольскому. Последний, выслушав доклад и услыхав в это время – [неразборчиво. – С.Г.] – первый взрыв на форту, о случившемся по начальству немедленно не доложил, находясь под влиянием особого психологического состояния: борясь между чувством долга и человечности, – раздумывая над вопросом: выдавать или не выдавать Борисова, считая, что теперь все равно делу ничем не поможешь. О случившемся доложил лишь через сутки. Вспышка огня на форту и отходящая от последнего шлюпка была замечена с крейсера «Аврора», откуда Начальником военно-морского училища под командованием заведующего обучением Гедле была послана шлюпка с поручением догнать уходящую с форта шлюпку. Но последний, рассчитав, очевидно, невозможность задержать шлюпку, по собственной инициативе, направился прямо к форту, где, высадившись на берег, приказал горящую мину засыпать песком и заливать водой, а затем и сталкивать ее к воде. В это время мина взорвалась, убив троих военморов и ранив пятерых, в том числе и самого Гедле, который вскоре умер. Последующими взрывами – коло одиннадцати – было увеличено разрушение форта после взрыва в 1919 г. и уничтожено около двухсот мин [5].

На основании изложенного, подтверждаемыми данными судебного следствия и признанием обвиняемых, Военный Трибунал признал Борисова виновным в бездействии власти, выразившемся в неприятии мер к предупреждению военморов вверенной ему команды о мерах предосторожности при пребывании на форту со взрывчатыми веществами, а когда увидел, что военморы зажгли свечи и размахивая ими, ходили среди мин, не обратил на это никакого внимания, вследствие чего, от брошенной Прониным в горловину мины свечи получилось разгорание, а впоследствии ряд взрывов, коими был причинен ущерб Государству и человеческие жертвы, то есть в преступлении, предусмотренном ст. 209 – ч. II УК; Добровольского виновным в бездействии власти, выразившемся в несвоевременном донесении о случившемся на форту, чем ввел в заблуждение высшее начальство о причинах взрыва, благодаря чему могли быть приняты со стороны последних несоответствующие меры к предотвращению могущих произойти последствий для средств и людей, посылаемых для выяснения истинных причин взрыва, то есть в преступлении, предусмотренном ст. 107, с санкцией ст. 109 – ч. I УК; Пронина виновным в том, что несмотря на предупреждение Колерова, бросил в мину зажженную свечку, что впоследствии послужило причиной взрывов, а Сизова и Путилина виновными в том, что вместе с Прониным ходили среди мин с зажженными свечками от японской грелки, не приняв во внимание угрожающую опасность от находившихся всюду большого количества мин, каковыми действиями, последние тое нарушили общие правила поведения воинских чинов в местах хранения огнеприпасов, то есть в преступлении, предусмотренном, по аналогии ст. 202 – ч. I УК, через ст. 10 УК.

Виновность Добровольского по ст. 209 – ч. II УК, Пронина, Сизова и Путилина по ст. 202 – ч. II УК и Колерова и Писарева по ст. 202 – с. I УК с судебным следствием считать недоказанной, - а потому

Приговорил:

Борисова Романа, на основании ст. 209 – ч. II УК, лишить свободы сроком на четыре года строгой изоляции, с зачетом времени предварительного заключения с 22 июля по 16 августа 1923 года, без поражения прав;

Пронина Михаила, на основании ст. 202 – ч. I УК ,лишить свободы сроком на три года, со строгой изоляцией, с зачетом времени предварительного заключения с 22 июля по 7 августа 1923 года, без поражения прав и

Добровольского Владимира, на основании ст. 107, применительно к санкции ст. 109 – ч. I УК, лишить свободы сроком на два года со строгой изоляцией, с зачетом времени предварительного заключения с 22 июля по 16 августа 1923 года, без поражения прав, а

Колерова Григория и Писарева Михаила считать по суду, за недоказанностью состава преступления, – оправданными.

Принимая во внимание заслуги Добровольского в бытность его на фронтах Гражданской войны и по возрождению Красного Флота, наложенное на него наказание – считать условным, при условии несовершения однородного или тождественного с совершенным преступления в течение испытательного срока в три года.

Принимая во внимание первую судимость Борисова и пролетарское происхождение Пронина, Сизова и Путилина, строгую изоляцию на основании ст. 28 УК, с них снять.

Приговор на основании ст. 109 УКК, вступает в законную силу через 72 часа с момента вручения осужденным копии приговора, в коей срок может быть обжалован в кассационном порядке перед уголовно-кассационной коллегией Верховного Суда.

Подлинный за надлежащими подписями

Верно: Секретарь. (Подпись, Печать)
_________________
член КПСС с 1978 г.

[Александр Рази]

Версия с виновностью военморов "Парижской коммуны" в советской историографии была единственной. Этой версии посвящена и статья в журнале "Цитадель" №19 (2011 г.), в которой приведены некоторые документальные свидетельства, в частности, и приговор. Но в статье приводятся и некоторые вопросы, на которые не удалось найти ответы. В частности, в документах приводится установленный факт наличия еще одной шлюпки, которая незадолго до взрывов покинула форт. Идентифицировать шлюпку следствию не удалось.
Не опубликованы и документы по двум приговорам: обвинительном и оправдательном в отношении Главного минера Кронштадтского порта Г.М. Озерова, который был осужден, а потом оправдан именно по делу взрыва форта "Павел".
Да и свидетельство В.Г. Озерова, непосредственно участвующего в двух трибуналах по рассмотрению дела его отца, со стороны исследователей требует внимания.

[Александр Ляпин]

Когда версия единственная, это уже не версия, а с большой долей вероятности фактические события.
Документ из экспозиции музея "Аврора":

_________________
член КПСС с 1978 г.

[Александр Рази]

Факт подвига слушателей В.М.У. никто никогда не отрицал и не отрицает. Их подвиг и их смерть стали следствием чьих-то преступных действий.
Речь идет о достоверности факта виновности конкретных лиц, в результате действий которых произошел взрыв форта "Павел".

[Александр Ляпин]

Гордеев Станислав Юрьевич. Правда о взрыве на форту «Павел» // Флотомастер. 2005. № 6. С. 20

На территории одной из воинских частей Кронштадта, совсем недалеко от центра города до наших дней сохранился скромный памятник. Он посвящен подвигу моряков крейсера «Аврора», геройски погибших в 1923 г. Поскольку памятник находится за КПП части, туристам он совсем неизвестен. Впрочем, даже многие историки флота, если о нем и слышали, не подозревают о его существовании и месте нахождения в наши дни.

Между тем, памятник посвящен одному из трагических событий, происшедших вскоре после окончания Гражданской войны, когда только началось возрождение Балтийского флота. Накануне событий, 18 июля 1923 г., восстановленный крейсер «Аврора» выходил на первые после ремонта ходовые испытания.

Интересно посмотреть хотя бы фотографию этого памятника.
_________________
член КПСС с 1978 г.

[Иванов Александр]

[Александр Ляпин]

К этой цитате добавить нечего.
_________________
член КПСС с 1978 г.

[Павел В]

Форт "Максим Горький-1"

http://www.pokazuha.ru/view/topic.cfm?key_or=1084147&rate_old=10&type=9&lenta_type=2

[Александр Рази]

Форт Ино. http://e.mail.ru/cgi-bin/link?check=1&cnf=e15c75&url=http%3A%2F%2Fwww.nortfort.ru%2Fino%2F&msgid=13403025080000000776;0,1

[Павел В]

http://fishki.net/comment.php?id=121825

[Александр Рази]

Старые фотографии Владивостокской крепости.
http://www.oldvladivostok.ru/pgallery

[Иванов Александр]

Владивостокская крепость на октябрь 2012 года:
http://toptop.0pk.ru/viewtopic.php?id=69
_________________
С уважением Иванов Александр
1982 г 354 кл