СВВМИУ.ru

[Валерий Кончаков]

Сергей Соколов

Карасик золотой

Повести и рассказики

Воронеж

2013

ББК 84(2 Рос – Рус)6 – 5

Удк 821. 161. 1-3

С 59

Книга издана при финансовой поддержке…

Ищу спонсоров!

Соколов Сергей

«Карасик золотой». Повести и рассказики

Воронеж

2013. – ххх с.

Сергей Соколов родился в 1958 году в городе Боброве Воронежской области. Закончив в 1980 году Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище, он проходил службу на атомных подводных крейсерах Северного и Тихоокенского флотов Автор уже знаком читателям как поэт по сборникам стихотворений «Гусиная заря», «Моя Россия». «Карасик золотой» - первая книга прозы. В книге добрый юмор соседствует с тонкой лирикой.

ISBN 978-5-89981-641-3 Соколов Сергей

От автора

Эта книга отнюдь не автобиографическая. Истории зачастую выдуманы. Но это не значит, что их не могло быть в действительности. У читателя, прочитавшего сборник, может сложиться мнение о том, что на флоте служат одни дураки. Конечно, это не так. Хотя, как говорил классик, эта беда наравне с дорогами давно преследует Россию. Кто-то, прочитав эту книгу, решит, что на флоте служить очень весело. Это тоже не совсем правильно. Весело жить в стране, где имеются две названные беды. Хотя военно-морской флот и является частью великой страны, служить там совсем не весело. Служить на флоте тяжело. Тем более в подводном флоте. Чтобы управлять современной техникой, необходимы высокие знания, умения и навыки. Сама служба сопряжена с определенным риском для здоровья и жизни. Частые разлуки с домом, с семьей, длительное нахождение в замкнутом пространстве, постоянное чувство опасности не добавляют веселых ноток в жизнь подводников. Давно доказано – чем трудней и сложней человеческая жизнь, тем больше юмора в ней требуется. Во всяком случае, со службой в военно-морском флоте это так. Флот и юмор – неразделимы. Да, порой этот юмор соленый, как морская волна, но именно шутка помогает перенести все тяготы и лишения.

Сюжеты рассказиков, которые Вы найдете в сборнике, как и истории, происходящие со старшим помощником Карасиковым в «Карасике золотом», по своей сути глубоко драматичны. Но я предлагаю Вам, дорогой читатель, взглянуть на истории, исполненные подлинного драматизма, с другой - веселой стороны. Мне хочется надеяться на то, что, прочитав эту книгу, Вы улыбнетесь хотя бы один раз. Говорят, что улыбка и смех продлевают жизнь. Улыбайтесь!

В книге есть и повесть несколько другого плана, которая никак не связана с морем и с юмором. Именно

3

поэтому она помещена в конец сборника. Это повесть «Ексель-Моксель». Она построена на воспоминаниях старика Мокселя о небольшом периоде времени из далекого послевоенного детства.

Как бы прожил свою жизнь Моксель, если бы ему представилась возможность прожить ее заново? Что там произошло? И произошло ли на самом деле? Решать только Вам.

Сергей Соколов

4

Карасик золотой

Повесть

Сергей Соколов______________________________________

1.

- Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать! – представлялся всегда Карасиковв незнакомой кампании.

Фамилию свою при знакомстве он никогда не произносил. Стеснялся Карасиков своей фамилии. Стеснялся в целом и стеснялся ее уменьшительно-ласкательного окончания в отдельности.

– Ну, была бы, например, Щукин, или там Окунев, - часто рассуждал он, - на худой конец – Карасев. Но никак не Карасиков!

А насчет «прошу любить и жаловать», любить его особо никто не любил. Кроме матери, проживающей в средней полосе России. Да и сам Карасиков не был обременен глубокой любовью к кому-то. Нет, он любил. Он любил женщин. Периодически любил.

Еще Карасиков любил выпить. Пьяницей и, упаси Бог, алкоголиком он себя не считал и без предлога не пил. Ну а предлог – штука такая. Его всегда найти можно.

На должность старшего помощника Ивана Васильевича назначили несколько месяцев назад. И за это короткое время Карасиков успел порядком осточертеть всему экипажу – от трюмного десятого отсека матроса Королева до командира корабля. Иван Васильевич был военным, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Военным, о которых говорят: имеет в голове только одну извилину – отпечатавшуюся от фуражки. А еще Карасиков страдал поразительной способностью попадать в различные идиотские истории. Да, да, да, именно страдал!

6

____________________________________ Карасик Золотой

- Какой-то сраный матрос-первогодок, сопляк, недоносок, а носит фамилию Королев! - негодовал Иван Васильевич, поднимаясь по разбитому трапу в казарму, - Я должен носить такую фамилию! Я! А он должен быть Карасиковым.

Старпом даже сморщил свое крупное лицо от этого явного факта жизненной несправедливости. « Капитан второго ранга Королев Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки…» - как бы хорошо это звучало!

Карасиков достал из кармана связку ключей, когда его зоркий офицерский взгляд упал на дверь с табличкой «СПК»* - на дверь своей собственной каюты, недавно покрашенную. На ней красовалась надпись, от которой лицо Ивана Васильевича покраснело, а потом пошло белыми пятнами: «КАРАСИК – СУКА». Надпись была нацарапана чем-то острым. Нацарапана глубоко и фундаментально.

- Дежу-у-урный! – взревел Карасиков раненым медведем гризли, - Дежу-у-урный!

От этого крика трюмный десятого отсека матрос Королев, выглянувший на свою беду из ленинской комнаты, потерял сознание и рухнул в дверном проеме.

- Дежурный по казарме лейтенант Краснов! - бодро доложил подбежавший дежурный и испуганно покосился на матросские ноги, безжизненно торчащие из соседнего помещения. Лейтенант уже не надеялся на что-то хорошее и, увидев пятнистое лицо старшего помощника, понял, что до конца дежурства ему достоять не удастся. И это - в лучшем случае.

- Это что такое? – зловеще прошипел Карасиков, указывая взглядом на дверь.

- Где что такое? - не понял Краснов.

- Здесь! - ткнул толстым пальцем в нацарапанную надпись Иван Васильевич, - Что здесь написано?

- Карасик – сука, - прочитал вслух лейтенант и мгновенно

7

Сергей Соколов______________________________________

запнулся, уставившись глазами полными ужаса на старпома.

- Я сам знаю, что «Карасик – сука», - ляпнул Карасиков. - Кто это сделал?

- Это не я! – почему-то ответил Краснов. Ему нестерпимо захотелось плакать.

- Ты у меня всю жизнь будешь дежурным стоять! Ты у меня весь отпуск будешь дверь эту красить! Ты у меня с гауптвахты не вылезешь! Ты у меня… - Старпом распалялся все больше и больше, как костер, сложенный из сушняка, на веселом летнем ветру. Карасиков грозился засунуть дежурному куда-то ржавый якорь, повесить лейтенанта за что-то на флагшток*, затем запас печатных слов у Карасиков закончился, и он еще пятнадцать минут продолжал отчитывать бедного лейтенанта на чисто матерном военно-морском языке.

- … Понял, сука? – закончил старший помощник.

Лейтенант все понял еще минут пятнадцать назад, когда прочитал эту злополучную надпись.

- Понял, товарищ капитан второго ранга, - обреченно выдохнул он.

Первым делом, зайдя в каюту, старпом открыл сейф и плеснул в стакан немного спирта из канистры, разбавил водой и залпом выпил. Жизнь стала явно налаживаться.

Завтра Иван Васильевич уходил в очередной отпуск. Экипаж разъехался несколько дней назад. В кармане уже лежали билеты на самолет «Петропавловск-Камчатский Москва» и обратно. Обратный билет был взят аж на конец сентября. За окном шелестел листвой камчатский август, пронзительно кричали о чем-то своем вечно голодные чайки, а впереди - целых два месяца безмятежного отдыха на материке.

Сейф Карасиков открывал еще четыре раза. Основательно «накушавшись», он собрался домой и решительно направился к выходу.

8

____________________________________ Карасик Золотой

Матрос Королев в творческой позе художника – мариниста Ивана Айвазовского старательно покрывал краской испорченную дверь, высунув от усердия язык. Лейтенант Краснов стоял в стороне и руководил покраской объекта. Дверь открылась резко и неожиданно. Банка с белой краской вылетела из руки трюмного десятого отсека и опрокинулась на военно-морскую грудь старшего помощника. С кителя краска тягуче сползала на брюки, с брюк на ботинки, а с ботинок на палубу, растекаясь белой глянцевой лужей. Карасиков попытался сделать шаг в сторону, но поскользнулся и с грохотом растянулся на полу в этой самой луже. Матрос Королев на всякий случай побелел лицом, упал рядом и закатил глаза.

- Карасик в сметане, - родилась веселая мысль в голове у лейтенанта Краснова. Но тут же эта веселая мысль была с позором из головы выдворена. Выдворена отнюдь не веселыми мыслями.

Иван Васильевич лежал на удивление спокойно, только тихо-тихо повторял одну и ту же фразу, что он якобы вступал в интимную связь с чьей-то матерью.

Через десять минут Карасиков сидел на стуле посередине своей каюты в одних трусах. В комнате воняло краской и соляркой. Лейтенант Краснов с полотенцами на шее и в руках тщательно оттирал старшего помощника:

- Все, Иван Васильевич, чисты и непорочны, как младенец.

- Я тебе покажу «как младенец», - только и выговорил Карасиков.

Заявившись домой поздно вечером, в трикотажном спортивном костюме, Карасиков разогрел дровяной титан и долго отмывался под душем. Он то и дело обнюхивал свои руки и тело. Стойкий запах солярки и краски не пропадал. Взгляд Ивана Васильевича упал на полочку с мылом и шампунями. Там стоял флакончик дорогих духов, оставленных какой-то из женщин. Из ветреных женщин,

9

Сергей Соколов_____________________________________

бывающих иногда в квартире старшего помощника. Опрыскав себя с ног до головы пахучей жидкостью, Карасиков открыл бар и достал бутылку коньяка. Долго и мучительно раздумывал стоя над ней, но открывать все же не стал, а втиснул в заранее упакованную в дорогу сумку.

- Вставать рано, а в дороге пригодится, - справедливо решил Иван Васильевич.

Прозвище Карасик прилипло к старпому с детства. Карасиком его звали все друзья и все недруги. Карасик рос и по всем жизненным законам уже должен был бы превратится в Карася. Ан нет! Так и оставался Карасиком и в школе оставался, и в военно-морском училище, и на флоте. Сослуживцы называли его Карасиком. Называли за глаза, конечно, но Иван Васильевич знал и очень переживал по этому поводу. Даже мама, взъерошив рукой его рыжую шевелюру, часто говорила:

- Карасик ты мой, - и приговаривала - золотой.

Вспомнив детство, Иван Васильевич провел рукой по лысине:

- И куда все подевалось?

Карасиков извлек из шкафа черный парик, оказавшийся в шкафу по той же причине, что и духи на полочке, и натянул его на свою лысую голову.

- А что, очень даже и ничего, - глянул в зеркало Иван Васильевич. - Поменяем имидж в отпуске.

Поработав слегка ножницами, Карасиков укоротил длину волос в парике. Примерил еще раз и, оставшись довольным проделанной работой, положил его в дорожную сумку и лег спать.

2

К посадке на рейс Иван Васильевич успел вовремя. В голубых джинсах и в просторной клетчатой рубахе с коротким рукавом, благоухая женскими духами, слегка

Добавлено спустя 7 минут 37 секунд:

____________________________________ Карасик Золотой

оттененными запахом краски и солярки, он походил на американского ковбоя. Во всяком случае, Карасикову так хотелось. Поднимаясь по трапу на самолет, он оглянулся и помахал рукой дымящему Авачинчкому вулкану:

- Пока-пока!

- Ваше место в середине пассажирского салона, справа у окна, - указала милая бортпроводница.

- Все, отпуск начался! – сказал себе Карасиков, усевшись в удобное кресло, - Вперед, нас ждут великие дела!

Прошлогодний отпуск тоже намечался на лето. Но перед Московской олимпиадой лодку выгнали в автономку. В результате отдыхали в ноябре.

Соседями оказалась семейная пара из Елизово – тщедушный плешивый мужчинка и дородная женщина с густыми черными усами, которым мог позавидовать любой кавалер.

- Нет, я столько не выпью, - содрогнулся всем телом Иван Васильевич, явственно представив себя в постельной сцене на месте тщедушного мужа. - Проще боцмана нашего в усы поцеловать.

- Замерзли? – удивилась женщина. - У Вас все тело в мурашках.

Карасиков с трудом перевел взгляд с густых усов на свои руки. Редкие рыжие волосы на них стояли дыбом.

- Хорошо, что на голове волос нет, - справедливо подумал он. А сам вежливо ответил - Да, что-то нездоровится. Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать!

- Катерина Семеновна, - пробасила соседка, - а это мой муж Петя.

Муж Петя повернулся к Карасикову и галантно кивнул.

- Очень приятно. Вот и познакомились. А за знакомство

полагается «по чуть-чуть», - радостно воскликнул старший

11

Сергей Соколов_____________________________________

помощник, которому уже давно не терпелось выпить. Он достал из сумки коньяк и набор маленьких металлических стаканчиков. Весело щелкнула вынутая пробка, и по салону стал растекаться терпкий коньячный аромат.

- Прошу Вас, - протянул наполненный стаканчик Иван Васильевич.

Муж Петя жадно передернул острым кадыком и с готовностью протянул руку.

- Нет-нет-нет! - Катерина Семеновна поспешила отвести протянутую мужнину руку в сторону, - Мы не пьем.

Петин кадык заходил туда-сюда, как затвор автомата Калашникова во время автоматической стрельбы. А сам Петя смотрел на коньяк со смертной тоской в глубоко посаженных глазах.

- С таким видом, наверное, выходят на плаху, - горестно подумал Карасиков и произнес:

- Ну, ваше здоровье!

Коньяк разлился по жилам, волосы на теле опустились, мурашки разгладились.

-Товарищи пассажиры, командир корабля и экипаж приветствует вас на борту аэробуса Ил-86, - поставленным голосом начала вещать бортпроводница, - …прошу пристегнуть ремни безопасности.

Самолет набирал высоту. Иван Васильевич наполнил еще раз стаканчик коньяком и с удовольствием опрокинул его себе в рот под пристальным взглядом семейной пары. Настроение было хорошее, и старпом не стал бороться с надвигающейся сонливостью. Он удобнее растянулся в кресле, закрыл глаза и с удовольствием отдался сновидениям. И они не заставили себя долго ждать. Карасикову снилось море. Нет, не Охотское море, не холодный океан, а теплое южное. Под ногами хрустел белый песок, на пальмах сидели диковинные птицы, а рядом шла милая бортпроводница. Ее стройное загорелое тело едва прикрывал легкий купальный костюм. Иван Васильевич наклонился к девушке и жадно прижался

12

____________________________________ Карасик Золотой

губами к ее полураскрытым, ждущим поцелуя влажным губам. О, это было сладостное мгновение. Но длилось оно совсем не долго. Какой-то резкий посторонний звук заставил Карасикова проснуться. Он не спешил открывать глаза – на губах еще оставался сладкий вкус горячего поцелуя. Звук повторился над самым ухом и с усиленной мощностью. На этот раз он был идентифицирован Карасиковым как рык. Грозный звериный рык.

- Боже мой! - в ужасе открыл глаза Иван Васильевич.

Его голова покоилась на округлом плече Катерины Семеновны. А прямо перед глазами Карасикова находились ее влажные губы. Губы, окаймленные густыми черными усами. Именно губы и издавали этот нечеловеческий звук. Карасиков с содроганием отстранился и почувствовал, как его тело вновь покрылось мурашками, а волосы встали дыбом. Катерина Семеновна не проснулась. Она продолжала с силой сотрясать воздух. Из-за вздымающейся груди соседки настороженно выглядывал муж Петя. Его острый кадык продолжал дергаться подобно затвору автомата, а взгляд буквально сверлил Ивана Васильевича. Старший помощник все понял. Он наполнил стакан коньяком и осторожно протянул его Пете. Петя выпил спиртное одним глотком, не сводя глаз со спящей жены. Карасиков налил еще.

После третьего стакана муж Петя блаженно откинулся в кресле. Кадык его успокоился в своей верхней точке.

- Патроны кончились, - улыбнулся Карасиков.

Принесли обед. Иван Васильевич съел только бутерброд с черной икрой. Муж Петя к еде не притронулся совсем, а так и полулежал в кресле, блаженно закатив глаза. Катерина Семеновна сначала было несколько раз

подозрительно принюхалась к мужу, но скоро увлеклась едой и потеряла к нему всякий интерес.

- Иван Васильевич, - ласково обратилась она к Карасикову, быстро управившись со своей порцией и

13

Сергей Соколов_____________________________________

порцией мужа Пети, - Вы курочку с гарниром кушать не будете? А то ведь пропадет!

- Да-да, пожалуйста, - старпом протянул ей свой поднос с едой, - действительно пропадет.

Оставшиеся шесть часов полетного времени Карасиков не сомкнул глаз. Он смотрел в иллюминатор на яркое летнее солнце, летевшее по небу вслед за самолетом.

3.

Столица встретила Ивана Васильевича теплым дождем.

Карасиков стоял перед стеклянной дверью у выхода из аэропорта Домодедово и размышлял: остаться в Москве на пару деньков, или сразу на родину к матери.

- Ванька! Карасик! – хлопнул кто-то его по плечу сзади, - Ты, чертяка?

Старший помощник оглянулся. Перед ним стоял друг детства Сашка Евстигнеев по прозвищу Евстигнеич. Располневший, но вполне узнаваемый.

- Саня, ты как здесь оказался? - неподдельно удивился Карасиков.

- Долгая история, Ванька. Лучше скажи: ты скольким временем располагаешь?

- В каком смысле?

- Я сейчас еду на свадьбу к сестренке. К Светке. Помнишь такую? Свадьба здесь, в Москве. Ты со мной?

- Легко! – быстро согласился Иван Васильевич.

- Тогда вперед! – подтолкнул друга Сашка. - Нас ждет такси.

- И великие дела, - добавил Карасиков.

- Сам я сейчас живу в славном городе Серпухове, - рассказывал Евстигнеич, когда друзья сели в машину. - Не женат. А Светка после института осела в Москве. Работает в каком-то главке по специальности.

- А в Домодедово как оказался? – спросил Иван Васильевич.

14

____________________________________ Карасик Золотой

- Друга провожал на Север, - Сашка глянул на часы. - Все, на регистрацию уже опоздали. Едем сразу в ресторан. Ты сам-то расскажи. Что? Как? Где? Помнится, ты в военно-морское училище поступил?

- Капитан второго ранга, - гордо начал Карасиков, - старший помощник командира атомной подводной лодки…

- Уважаю! – кивнул Евстигнеич.

За разговором доехали быстро. Иван Васильевич попросил остановиться у цветочного ларька и купил большой букет роз. Затем вспомнил про лежащий в сумке парик и нацепил его себе на голову.

- Ну, как? – повернулся Карасиков к другу.

- Тебя Светка не узнает, - улыбнулся Сашка.

Свадьба пела и плясала. Карасиков не спеша выбирал жертву. Взгляд остановился на длинноногой блондинке, сидевшей за соседним столиком. Блондинка была уже в заметном подпитии, и кавалера при ней явно не наблюдалось.

- Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать, - представился Иван Васильевич, пригласив даму на медленный танец.

- Леночка, - ответила блондинка и мило многообещающе улыбнулась.

Карасиков едва не захлебнулся от этой улыбки. Карасиков уже давно не был с женщиной, что сразу почувствовала блондинка, прижавшись к нему всем телом

- Вы настоящий подводник? Ах, как я люблю подводников, - жарко щебетала Леночка в самое ухо

- Вот оно, - ликовал старпом, - отпуск продолжается!

После танца Карасиков пригласил Леночку за свой столик и разлил шампанское в бокалы.

- За знакомство, - предложил старший помощник.

- С удовольствием, - подняла бокал Леночка. - Вы москвич?

15

Сергей Соколов_____________________________________

- Нет, я проездом. Завтра в Воронеж. Хотя можно и задержаться…

- Иван Васильевич…

- Зовите просто Ваня.

- Просто Ваня, вы не проводите меня до дома? - первой пошла в наступление Леночка, - Уже поздно. Я так боюсь темноты!

- А вот этого можно было бы и не спрашивать, - гордо произнес Карасиков. - Проводить Вас до дома мой долг!

Блондинка жила в пяти минутах ходьбы от ресторана.

Шли быстро, словно куда-то торопились.

- Ну, вот мы и пришли, - выдохнула Леночка.

- Кофейком не угостите? - улыбнулся Карасиков, - Я так люблю кофе!

- А вот этого можно было бы и не спрашивать, - гордо произнесла Леночка. - Угостить Вас кофейком мой долг!

- Какой к черту кофе! – думал Иван Васильевич, поднимаясь за Леночкой по лестничной клетке.

- Какой к черту кофе! – думала Леночка, открывая входную дверь квартиры.

Обуреваемые первобытной страстью, они вертелись на широкой кровати. Вертелись и стонали, раскидывая одежду по комнате. И казалось, что не было на свете такой силы, которая смогла бы остановить их сейчас. Но это только казалось. Сила такая была. В тот самый момент, когда Карасиков был готов испытать самый сладостный миг в этой случайной любви, в замочной скважине повернулся ключ.

- Муж! – в ужасе прошептала Леночка.

- Кто он у тебя? – в ужасе прошептал Карасиков.

- Мент!

Карасикову так же нестерпимо захотелось плакать, как вчера дежурному лейтенанту Краснову. Плакать тихо и горестно, забившись, словно мышка-норушка, в темный уголок.

16

____________________________________ Карасик Золотой

Удар был профессиональным. Карасиков едва удержался

на ногах, и чтобы не упасть был вынужден перебирать ими быстро-быстро, пятясь назад. В конце концов, он запутался в простыне и грохнулся на пол, больно ударившись затылком об отопительную батарею. Парик соскочил, обнажив лысую голову. Старший помощник лежал на полу, пытаясь прикрыть руками свое анатомическое достоинство, вмиг превратившееся в недостаток. Вопреки неутешительным прогнозам Карасикова, его больше не били. Муж отвесил звонкую пощечину Леночке и вышел из комнаты.

- Он на сутки заступал, - оправдывалась шепотом Леночка, - должен был прийти только завтра к вечеру.

Старший помощник судорожно натягивал на себя голубые джинсы и клетчатую рубаху.

- Иди сюда, как там тебя? – раздался из кухни голос мужа.

За столом сидел широкоплечий майор с кулаками-кувалдами.

- Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать, - представился Карасиков, с уважением посмотрев на кувалды.

- Вот как? Любить говоришь и жаловать? За что тебя любить-то? Ладно, садись, - майор открыл буфет, достал рюмки, батон колбасы и бутылку столичной. - Рюмочку, так и быть, пожалую. Василием меня зовут.

Василий разлил водку.

- Пей! За знакомство, - приказал он и выпил первым.

Карасиков трясущимися руками поднес рюмку ко рту. За знакомство за прошедшие сутки он пил уже третий раз. И, пожалуй, последнее знакомство было не самым радостным.

Бутылка закончилась быстро.

- В аптечке вата, - глянув на Карасикова, проговорил Василий. - Кровь на лысине.

17

Сергей Соколов_____________________________________

Он сам открыл, висевшую на стене аптечку, достал вату и антисептический клей БФ-6

- Ты уж меня извини, приложился сгоряча.

- Да чего уж там, - поморщился Карасиков, промокая ссадину.

Зазвонил стоящий на холодильнике телефон.

- Алло, - взял трубку майор. - Хорошо, сейчас буду. Пошли со мной, Василич, в отделение вызывают.

Карасикову ничего не оставалось, как последовать за майором. Посмотрев на себя в зеркало в прихожей, Иван Васильевич поразился произошедшими изменениями. Метаморфозе подверглась в основном правая часть лица. Глаз совершенно заплыл, а раздувшаяся щека говорила о том, что водку колбасой он не закусывал, а складывал про запас за щеку, как хомяк.

- Надень, - протянул темные очки Василий. - Дарю.

Иван Васильевич вернулся в спальню и, подобрав в парик, натянул его себе на лысину. Леночка в длинном платье сидела на диване, скромно сложив руки.

- Ну вот, совсем другое дело, - улыбнулся майор, увидев Карасикова в новом прикиде. - Прямо с нашей доски «Их разыскивает милиция».

«Уазик» ждал внизу у подъезда. В отделении Василий задержался ненадолго. Все это время Иван Васильевич ловил на себе подозрительные взгляды дежурного лейтенанта и всячески старался развернуться к нему левой стороной. По дороге домой майор купил еще пару бутылок водки.

- Это надолго, - грустно подумал Карасиков.

Сидели до утра. Водка старшего помощника не брала, он с нетерпеньем ждал конца застолья.

- Если на обратном пути не заедешь – обижусь! Понял? - провожал его Василий, - Аэропорт рядом.

Карасиков вздохнул свободно только на улице. Рассвело. Дождик прекратился. Умытая Москва просыпалась. Люди

18

____________________________________ Карасик Золотой

спешили по своим делам, и не было никому дела до странного человека в с заплывшим лицом - капитана второго ранга Карасикова Ивана Васильевича старшего помощника командира атомной подводной лодки.

- Ни хрена себе за хлебушком сходил, - мысленно усмехнулся он, садясь в такси.

В аэропорту Быково женщина в кассе посмотрела на Карасикова с подозрением, но билет до Воронежа на ближайший рейс все же выписала. Проблемы начались при регистрации.

- Карасиков Иван Васильевич? – внимательно сравнивая фотографию в удостоверении личности с оригиналом, спросил контролер.

- Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать, - утвердительно кивнул Карасиков и попытался улыбнуться левой стороной лица.

- Минуточку, - контролер связался по рации и в помещение вошел милиционер с погонами сержанта.

- Пройдемте со мной, товарищ, - указал он на дверь без таблички.

Кроме массивного стола и стула в просторном кабинете ничего не было.

- Рассказывайте, - сержант сел за стол и прищурился как следователь Знаменский из сериала «Следствие ведут знатоки».

- Что рассказывать?.

- Кто Вы? Откуда? Куда?

- Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать, - гордо представился Карасиков, - с кем имею честь беседовать?

- А фамилия у Вас есть, товарищ капитан второго ранга? - сержант игнорировал вопрос. При этом на слова «товарищ капитан второго ранга» он сделал особое ударение.

19

Сергей Соколов_____________________________________

- А причем тут моя фамилия? - стал возмущаться Иван Васильевич, - Карасиков моя фамилия!

Ему - старшему помощнику командира атомохода, капитану второго ранга было совсем неприятно стоять, как нашкодивший школьник перед каким-то сраным сержантом.

- А настоящая? – допытывался «следователь Знаменский».

- Что настоящая?

- Фамилия твоя настоящая, коз-зел? - повысил голос милиционер.

- Ты что себе позволяешь, сука? - наконец-то проснулся в Карасикове старший помощник, - Да я тебя…

А дальше сержант услышал в свой адрес такие выражения, которые зачарованно слушал сутки назад лейтенант Краснов. Но сержанту милиции они – эти выражения - вовсе не понравились. Он что-то прошептал в рацию, и через несколько минут закованного в наручники Карасикова везли в милицейском уазике в неизвестном направлении.

- Принимай, Петрович, - обратился сержант к пожилому прапорщику, когда машина прибыла в отделение. - Выдает себя за Нахимова, а документы спер у кого-то.

- Сейчас дежурный придет, - ответил Петрович. - Он у начальника. Запри пока это чмо в «обезьянник».

Прапорщик протянул сержанту связку ключей и Карасикова затолкали за решетку.

- Наручники не сниму, - добавил сержант, - буйный! А то пациентку вашу испортит.

Пациентка – размалеванная девица в мини юбке до самого «нельзя», точнее – до самого «можно», с вызовом смотрела на старшего помощника. Но при слове «буйный» она отошла в дальний угол. На всякий случай. Карасиков наконец сообразил, что основная причина его задержания в парике. Но снять его не давали закованные руки.(продолжение следует)...................................................................................................
разрешение автора получено... кому надо вышлю на адрес...обращайтесь в личку..... или могу печатать здесь раз в несколько дней....
_________________
КАПИТАЛИЗМ ЕСТЬ ЗЛО!!!!Я ПРОТИВ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ!!!!

[Валерий Кончаков]

продолжение:
- Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать, - обратился он к соседке, не могли ли Вы дернуть меня за волосы.

- Что-о? – округлила глаза обладательница мини юбки.

- Дернуть меня за волосы, - повторил Карасиков и, наклонившись, подставил свою черную искусственную шевелюру.

Девушка в испуге отодвинулась, хотя двигаться уже было некуда.

- Я Вас очень прошу, – чуть не плакал Карасиков, - дерните! Дерните!

Сокамерница боязливо взялась двумя пальчиками за волосы и слегка потянула.

- Нет, сильно! - взмолился Иван Васильевич.

Девушка запустила пятерню в густой парик и дернула с силой. Карасиков взвыл от боли, но парик остался на голове.

- Медицинский клей- антисептик БФ-6, - с ужасом вспомнил Иван Васильевич.

В дежурную комнату вошел лейтенант. Его Карасиков узнал сразу. Именно этот лейтенант дежурил сегодня

ночью, когда они с Василием заходили в отделение.

- Товарищ лейтенант! - радостно заскулил Иван Васильевич, - товарищ лейтенант, это я, я - Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать! Мы у Вас были этой ночью вместе с майором Василием…

К своему ужасу Карасиков не знал фамилии майора. Дежурный внимательно смотрел на старшего помощника через решетку, но не узнавал.

- А вот так? - Иван Васильевич развернулся левой стороной, - Узнаете?

С трудом лейтенант признал в Карасикове ночного гостя.

21

Сергей Соколов_____________________________________

- Василий Николаевич, - поднял дежурный трубку телефона, - тут этого… вашего знакомого привели.

Открывая дверь камеры, майор хохотал до слез.

- Михалыч! Узнай, когда ближайший рейс на Воронеж, - обратился он к прапорщику.

- Через час, - доложил тот, позвонив.

- Так мы еще и «по коньячку» успеем, - подмигнул Василий Карасикову.

Ивана Васильевича к трапу самолета подвезли на машине с мигалками. Провели в салон, вручили документы, дорожную сумку и пожелали счастливого пути.

- Смотри, - кричал ему снизу Василий, - на обратном пути не заедешь – обижусь!

Самолет, набирая скорость на взлетной полосе, побежал навстречу небу. Старший помощник развернул клочок бумаги, на котором рукой майора было написано:

Майор Окунев Василий Николаевич. И номер телефона.

Из Воронежа до родного Приозерска Карасиков добирался на рейсовом автобусе. Добрался без происшествий, если не считать происшествием пробитое в дороге колесо.

Мать сына не признала. Она с ужасом глядела в дверной глазок, повторяя одну и ту же фразу: «Вы ошиблись, молодой человек, здесь такие не проживают».

- Мама, да я это, я! - в исступлении кричал за дверью Карасиков, - Твой карасик. Золотой.

- Вы ошиблись, молодой человек, здесь такие не проживают, - следовал однозначный ответ.

Иван Васильевич взялся обеими руками за злополучный парик и с силой дернул. Содрать его получилось лишь с третьего раза. Ссадина на голове закровоточила. С матерью, которое все это видела через оптику дверного глазка, едва не случился сердечный приступ.

- Алло! Алло! Это милиция? - возбужденно шептала она в трубку телефона, - Помогите. Сумасшедший пытается

22

____________________________________ Карасик Золотой

проникнуть в квартиру. Он рвет волосы на голове… Нет-нет, не у меня… У себя… Пожарского 134 квартира 13… Держусь!

Наряд милиции прибыл на удивление быстро. Карасикову уже заламывали руки во второй раз за эти сутки, когда старший наряда присмотревшись внимательней к дебоширу, удивленно воскликнул:

- Карасик! Ты?

- Юра! Я! Я! Я-а-а-а!

- Это все случилось на подводной лодке? - жалостливо спрашивала мать, покрывая голову любимого сына зеленкой.

- Да, мама, на подводной лодке! – кивал Карасиков.

- Тяжелая у тебя служба, сынок!

4.

Первую неделю отпуска Иван Васильевич из дома не выходил – зализывал раны. Да и куда выходить с такой рожей лица! Просто Фантомас какой-то из одноименного французского фильма. Вроде бы ничего особенного не случилось, а настроение у Карасикова было как у натертого на мелкой терке хрена. Хреновое настроение было у Карасикова. И отпуск уже был не в радость. Да что

там отпуск – сама жизнь уже не радовала Ивана Васильевича.

- А что было хорошего в этой жизни? – рассуждал он, - Нет, на юга я конечно съезжу. А вот с алкоголем надо завязывать. Ну, разве что – иногда. «По чуть-чуть». - Оставил Карасиков себе путь к отступлению.

В пятницу вечером к старшему помощнику заглянул Юра Федотов, тот самый Юра – начальник наряда милиции, прибывшего в квартиру по вызову. Федотов в свое время учился в одном классе с Карасиковым и, кое-как закончив десятилетку, остался в Приозерске. После службы

23

Сергей Соколов_____________________________________

в армии работал на консервном заводе, охранником в банке, а потом пошел в милицию.

- Слушай, подводник, - обратился он с порога к однокласснику, - завтра на рыбалку с нами поедешь? С ночевочкой. Палаточки поставим. Ушичку заварим. То да се, пятое-десятое! Отдохнем. Расслабимся. Развеемся. На природу – мать нашу полюбуемся.

Карасиков задумался. Лежать, как египетская мумия, дома и рассуждать над смыслом жизни ему порядком надоело.

- Поеду. Только водку пить не буду! – сразу расставил точки над i Иван Васильевич.

- А коньяк? – хитро улыбнулся Юра.

- Сказал - не буду, значит, не буду! – твердо стоял на своем Карасиков.

- Хозяин – барин! Значит завтра в восемь утра?

- В восемь утра, - согласился Иван Васильевич.

В субботу без пяти минут восемь Карасиков вышел из подъезда. Боевые раны на лысине прикрывала широкополая соломенная шляпа.

Юрина «Нива» подошла ровно в восемь.

- Садись, рыбачок, - приоткрыл правую дверь Федотов.

В машине, кроме Федотова находилось двое мужчин. Одного Карасиков знал – это Мишка Скворцов из параллельного класса, а второго видел впервые.

- Сергей, - протянул руку тот.

- Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать, - привычно представился Иван Васильевич. И поправился, - можно просто Иван.

- Василич, едем на Березовские озера, - встрял в разговор Юра, - там говорят карась пошел со сковороду.

- На Березовские, так на Березовские, - уселся удобнее Карасиков.

Иван Васильевич не был страстным фанатом рыбной ловли. Нет, он мог посидеть часок с удочкой на берегу

24

____________________________________ Карасик Золотой

водоема, но тратить на это целый день считал непозволительным чудачеством. И поехал он на рыбалку только для того, чтобы отвлечься от домашней тоски, или, как сказал Федотов – расслабиться, развеяться и на природу – мать нашу полюбоваться.

Вдоль дороги плавленым золотом разливались поля.

- Рожь уже колосится, - произнес Карасиков, глядя в окно.

- Василич, это не рожь, это пшеница, - поправил друга Федотов, - а рожь через два поля будет.

- Вот я и говорю: - рожь уже колосится.

Приехали на Березовские озера. Выбрали место в тени на самом берегу. Стали разбивать лагерь.

- Стоп! - остановил начавшиеся работы по благоустройству Федотов, - Не с того начали! А «по пять капель»?

Разложили туристический столик. На нем, как по мановению волшебной палочки, словно на скатерти-самобранке, появилась запотевшая бутылка «Стрелецкой» , малосольные огурчики, тонко нарезанное сало домашнего посола с нежной мясной прослойкой, свежие помидорчики со своего огорода… Можно еще очень долго перечислять, глотая слюни, все что появилось на маленьком туристическом столике. Карасиков взял со стола пирожок и отошел в сторону – от греха подальше.

- Хозяин – барин, - улыбнулся ему вслед Федотов.

Прошло полчаса. Народ у столика заметно повеселел.

- Мужики, совесть иметь надо! – не выдержал Иван Васильевич, - Дайте удочку что ли.

Федотов наладил удочку, Сергей помог надуть резиновую лодку, Карасикова аккуратно поместили в нее и оттолкнули от берега, не забыв выпить «за отправление» Иван Васильевич устроился напротив, закрепив лодку за прибрежную растительность. Он с отвращением нацепил на крючок жирного червяка и забросил снасть в воду.

25

Сергей Соколов_____________________________________

Получасовое сидение с удочкой, к какому либо положительному результату не привело.

С берега послышался нестройный хор мужских голосов:

Ой, мороз, моро-оз, не морозь меня!

Не моро-озь меня-а, моего коня…

И в этот самый момент поплавок на зеркальной глади озера шевельнулся и пошел в сторону, оставляя за собой на воде длинные «усы». Иван Васильевич, не веря своим глазам, сделал подсечку. В воздухе, отсвечивая на солнце золотым зеркальцем, затрепыхалась небольшая рыбешка. Старший помощник осторожно снял ее с крючка. Это был карасик.

- Карасик ты мой! Золотой! - Иван Васильевич внимательно разглядывал улов.

Рыбка смешно двигала жабрами и раскрывала круглый рот.

- Просит, чтобы отпустил, - догадался старпом.

Карасик дернулся и едва не выскользнул из руки.

- Нет, брат, без желания не отпущу!

«Не корыто же новое просить, - справедливо решил Карасиков и, наклонившись к рыбке, прошептал, - сделай так, чтобы закончилась эта черная полоса неудач и невезений в моей жизни».

Карасик уплыл, махнув на прощание хвостом.

За последующие двадцать минут поплавок не сделал никаких телодвижений. Иван Васильевич стал уже засыпать и клевать носом. Он бы и заснул, но ему этого не давали сделать друзья:

- Наша служба и опасна и трудна,

И на первый взгляд, как будто невидна…

- разливалась над озером очередная песня.

Перед тем, как причалить к берегу, Карасиков решил сорвать красивую белую лилию, растущую рядом с лодкой.

26

____________________________________ Карасик Золотой

Сразу рукой до нее он не дотянулся – оставалось буквально

пять сантиметров. Карасиков опустил пальцы в воду и попытался подтянуть цветок вместе с водорослями.

К неописуемому ужасу Ивана Васильевича, под рукой образовалась воронка, и кто-то ухватил его за пальцы. Ухватил больно, с громким чавканьем.

- А-а-а-а! - закричал Карасиков от жгучей боли и неожиданности и попытался извлечь руку из воды. С трудом, но это получилось. На руке, вцепившись в пальцы острыми зубами, висела трехкилограммовая щука, - А-а-а-а! – продолжал кричать Карасиков, но щуку в лодку затащил и упал на нее всем телом.

Пение на берегу прекратилось. Над озером эхом висел только дикий крик старшего помощника командира атомной подводной лодки: - А-а-а-а!

Щука разжала челюсти минут через пять, успев за это время основательно измочалить руку. Карасиков, сидя в лодке верхом на законной добыче, подплыл к лагерю. Кожа на руке была практически снята. Друзья с восторгом разглядывали улов, не обращая внимания на раненого старпома.

- Мужики, кровью истекаю, - взмолился Карасиков, - окажите помощь!

- Сейчас-сейчас, Василич, рыбачок ты наш, кормилец, - первым очнулся Федотов, - сейчас-сейчас! Водочкой обработаем рученьку. Бинтиком перевяжем.

Раны промыли водкой и плотно забинтовали.

- И внутрь пятьдесят капель для дезинфекции, - протянул Юра полный стакан Карасикову, - опять -таки для успокоения разволнованной рыбацкой души.

- Ну, если только самую малость, - принял водку Иван Васильевич. И с легкостью осушил стакан.

- Да здесь рыбы такой отродясь не водилось, - восхищенно смотрел то на щуку, то на Карасикова Мишка.

- А вот за это надо повторить, - разлил водку в стаканы

27

Сергей Соколов_____________________________________

Федотов, - ну, за рыбака!

- Отчего у нас в поселке у девчат переполох?

Кто их поднял спозаранок, кто их так встревожить мо-ог?

- звонко затянул Иван Васильевич через пятнадцать минут, дирижируя перебинтованной рукой.

- На побывку е-едет молодой моря-ак.

Грудь его в меда-алях, ленты в я-ка-рях,

- на этот раз дружно подхватил хор мальчиков.

На землю давно опустилась теплая августовская ночь. Костер с упоением лизал своим длинным языком звездное небо, периодически подбрасывая в него красные звездочки искр. Водка заканчивалась. Песни заканчивались вместе с водкой. Но тише на озере не становилось. Песенную эстафету принял «русский народный лягушачий хор»

- Федотов, а Федотов, - окликнул друга Иван Васильевич.

- А.

- Они почему раньше не орали?

- Кто?

- Лягушки.

- Наверно, нас слушали, - поразмыслив, ответил Федотов.

- Угу. Я тоже так думаю, - согласился Карасиков.

Он откинулся на спину, всматриваясь в звездное небо. Звезды сначала раскачивались влево-вправо, как на качелях, а затем начали кружиться все сильнее и сильнее, вовлекая в свою круговерть Ивана Васильевича. Карасиков попытался ухватиться руками за землю, но земля кружилась вместе с ним, вместе с небом и вместе со звездами.

28

____________________________________ Карасик Золотой

Солнце стояло уже высоко. Проснулся старший помощник от нестерпимой жажды. Он попытался приподняться, но сразу сделать это не получилось – тело не слушалось приказов мозгового центра. Рядом подал признаки жизни Федотов.

- Юра, - разлепив кое-как губы, прошептал Карасиков, - у нас водичка есть?

- Целое озеро водички, Ваня.

-Так до него еще доползти надо.

Иван Васильевич встал на четвереньки и уставился на забинтованную руку.

- А это что? – удивился он.

- Где? – спросил Федотов.

- Здесь, - кивнул на руку Карасиков.

- Рука, - справедливо заметил Юра.

- А почему забинтована?

- Ты же вчера щуку поймал.

- Я ее или она меня? - пошевелил пальцами Карасиков.

- Сначала она тебя, а затем ты ее, - уточнил Федотов.

Из палатки выполз Сергей с бутылкой пива.

- Держи, - он сорвал зубами пробку и протянул бутылку

Карасикову.

Иван Васильевич жадно отпил половину. Пиво, как божественный нектар, слегка покалывая воспаленное горло, растекалось по организму.

- А мне нельзя, - с завистью глядя на друга, произнес Федотов. - За рулем.

Вслед за Сергеем из палатки вылез Скворцов и направился к озеру.

- Вы как хотите, а я сначала окунусь.

- А уху-то мы так и не сварили, - вспомнил Федотов.

- И не сварим, пожалуй, - произнес Скворцов, глядя в лодку.

На дне лодки, свернувшись калачиком, дремал с блаженной улыбкой на морде громадный рыжий кот. А рядом лежала

29

Сергей Соколов_____________________________________

щучья голова и кости – все, что осталась от улова. Кот, лениво открыв один глаз, уставился на Скворцова. Миша присел и судорожно стал перебирать по земле руками, нащупывая камень, или палку. Прожорливый гость понял, что сейчас ему придется за все расплачиваться. Не став дожидаться нехорошего, он выскочил из лодки.

- Убью, с-сука-а-а! - зашелся в справедливом гневе Карасиков и бросился за животным.

- Во-первых, Василич, это не сука, а кот. Во-вторых, не догонишь. У него четыре ноги, а у тебя две, да и те больные, - проговорил вслед Федотов, - иди лучше «по пять капель». С горя. За упокой, так сказать, души.

- А есть? – обернулся Карасиков.

- Для тебя все есть, - достал бутылку водки из машины Федотов.

- Наливай!

Солнце повисло в зените, а над озером, пугая не выспавшихся лягушек, гремела песня:

На пирсе тихо в час ночной.

Тебе известно лишь одной,

Когда усталая подлодка

Из глубины идет домой.

Вернулись домой к вечеру.

- Держи улов, мама, - протянул Карасиков матери два килограмма живых карасей, купленных на рынке.

- Карасик ты мой. Золотой, - улыбнулась мать.

5.

Ремонт в квартире у матери, который решил сделать Карасиков, как и планируемую поездку на юг, пришлось на время отложить. Отложить ввиду поврежденной щукой руки. Всю последующую неделю до субботы Иван Васильевич провалялся на диване, уставившись в потолок.

Добавлено спустя 4 минуты 11 секунд:

время отложить. Отложить ввиду поврежденной щукой руки. Всю последующую неделю до субботы Иван Васильевич провалялся на диване, уставившись в потолок.

30

____________________________________ Карасик Золотой

- Жениться тебе надо, сынок, - говорила ему мать, - вон Любка Светашова сохнет по тебе. Ну и Бог с ним, что ребенок у нее. Это даже лучше.

- Со-охнет, - ворчал Карасиков, - только что-то все шире и шире становится.

- От любви, Ванечка. От любви.

- Не нравится она мне, мама, не нравится, - пытался отшутиться Иван Васильевич. - Страшная она. Хуже атомной войны.

- Не всем же быть красивыми как ты, - продолжала мать, - с лица воду не пить, сынок. Зато хозяйка в доме будет. А рукодельница какая!

- Все, мама, проехали, - повернулся к стене Карасиков, показывая, что разговор на эту тему закончен.

Но мать так не думала. И вечером этого же дня в прихожей раздался звонок.

- Кого это там черти принесли? – притворно удивилась мать, - Пойду, посмотрю.

- Добрый вечер, Зинаида Павловна! – на пороге стояла Любка Светашова. Любка, напудренная, как смерть, напомаженная, с наклеенными длинными ресницами, - Дай, думаю, зайду к соседям в гости. Проведаю.

Зинаида Павловна хоть и ждала соседку, но, открыв дверь, непроизвольно попятилась назад. « Пожалуй, Ванечка прав, - подумала она, - не пара Любка ему. Не пара»

- Вот, тортик испекла. К чаю, - продолжала Светашова, заходя в квартиру, - подгорел, правда, немного.

- Ой, Любочка, - наконец-то оправилась от испуга мать, - проходи, проходи. Я сейчас чайку поставлю. Посидим. Поговорим по-соседски. Ваня, посмотри, кто к нам пришел.

Из комнаты вышел Карасиков.

- Здравствуй, Ваня, - потупила наклеенные ресницы Любка.

- Привет, - буркнул Иван Васильевич и открыл от

удивления рот.

31

Сергей Соколов_____________________________________

- Что ты стоишь истуканом? – зашипела на сына Зинаида Павловна, - Чашки на стол поставь, тортик порежь, видишь - гости пришли.

Карасиков расставил чашки и пилил торт. Торт не сдавался.

- Гвозди бы делать из этих … тортов, - чертыхнулся старший помощник.

Сели в комнате. Разлили по кружкам чай.

- Ванечка, ты бы шампанское открыл, - предложила мать, безрезультатно пытаясь раскусить торт.

- Нет, нет, нет! Ты же знаешь, мама, я на таблетках. Лечусь.

- Что ты несешь? На каких таблетках?

- Мама, надо сказать девушке всю правду, - невозмутимо продолжал Карасиков, - Люба, я лечусь от триппера или от сифилиса. Врачи еще не поставили точный диагноз.

Так и ненадкусанный тортик выпал из руки Зинаиды Павловны и звонко ударился о блюдце.

На Любкином напудренном лице проступил яркий румянец.

- Кха, кха, кха, - закашлялась мать и наступила под столом на ногу сына, - он у нас раненый с рыбалки приехал - щука пальцы откусила, а так он здоров. Здоров, как бык.

- Как? – удивилась Любка, - Совсем откусила? Все?

- Нет, не все, - успокоил Карасиков, - самый нужный остался.

И Иван Васильевич поднял вверх средний палец, демонстрируя окружающим его абсолютную целостность.

- Ой, - «вспомнила» Любка, поднимаясь из-за стола, - я утюг дома не выключила. Как бы чего не случилось!

- Да, да, конечно, утюг – это вещь серьезная, - кивнула Зинаида Павловна, - а тортик просто замечательный.

- Ты, Люб, приходи, если чего. Еще, - проговорил вслед соседке Иван Васильевич, - если захочешь.

- Ну и зачем тебе это было надо? - спросила мать, проводив Любку.

- А тебе зачем это было надо? – вопросом на вопрос

32

____________________________________ Карасик Золотой

ответил Карасиков.

- Может быть, ты и прав, - улыбнулась Зинаида Павловна.

6.

- Алло, - подняла трубку телефона Зинаида Павловна, - он отдыхает. А кто это звонит? Ты, Юрочка? Сейчас позову. Ваня, тебя Федотов к телефону.

- Василич, - кряхтел Юра на том конце провода, - ты это, того! Хватит валяться. Сегодня мы вечерком баньку организуем. Раки. Тараночка. Венички. То да се, пятое-десятое! Отдохнем. Расслабимся. Развеемся. У Мишки Скворцова банька прямо на берегу реки. Ты как?

- Только без водки!

- Хозяин – барин! Даже – без девочек! Коньяк не предлагаю. Ну а пиво-то, Ваня? Пиво?

- Пиво – святое дело! – согласился Карасиков, - По чуть-чуть.

- Конечно, по чуть-чуть! Не потехи ради, а только здоровья для! В двадцать часов мы у тебя.

Как рука-то? Рука-то как? – спрашивал Федотов, но Карасиков уже положил трубку.

К двадцати часам к подъезду подошел милицейский «уазик» с надписью «дежурная».

- Коля, - объяснил Федотов, - нас добросит и заберет, когда надо. Мы же в баню все-таки едем! Тут рядышком.

Юра движением фокусника откупорил бутылку пива и протянул Карасикову. Иван Васильевич сглотнул подступившую слюну, но от пива отказался:

- После баньки. После баньки.

- Хозяин барин.

И Федотов вылил бутылку в рот.

- Баня начинается с дороги, - философски заметил он.

В машине, кроме Юры и водителя Коли, сидел Сергей.

- А Мишка? – посмотрел Карасиков на Серегу.

33

Сергей Соколов_____________________________________

- А Мишка на даче. Баньку топит, - ответил тот.

Баня, как и обещал Федотов, стояла на берегу реки. Мишкин дачный участок упирался огородом прямо в заросли прибрежного камыша. Камыш был аккуратно скошен, а на его месте лежал привезенный белый песочек. Недалеко в воду выдавался мосток с трубчатыми алюминиевыми перилами. Две искусственные пальмы с игрушечными обезьянками на мохнатых стволах совсем не портили пейзаж.

- Ну как? - гордо показывая владения, спросил Мишка.

- Хорошо! – честно признался Карасиков.

Расположились на крытой летней веранде.

Апельсиновое солнце, коснувшись горизонта, стремительно покатилось вниз. В воздухе еще висел зной, а с реки уже наползала приятная прохлада. Иван Васильевич друзей дожидаться не стал. Он скинул с себя одежду и вошел в парилку, плотно прикрыв за собой дверь.

- Не холодно, - заметил Карасиков, когда чуть не спалил горло, сделав неосторожный вдох.

Несколько минут старпом фильтровал раскаленный воздух через сжатые зубы, подобно кашалоту. Затем, притерпевшись, залез на полок.

- Хорошо-о-о! – простонал Карасиков вытянувшись.

Баньку Карасиков любил.

Старший помощник уже основательно пропотел, когда в парную вошел Федотов.

- Ну, что здесь? – спросил он с порога.

- Не замерзнешь, - улыбнулся Карасиков.

- Ё-о-о-о-о, - присел Юра, - сколько градусов не смотрел?

- Когда заходил, было сто двадцать.

- Мишка совсем охренел! Сварить нас хочет! Как ты здесь только валяешься, Василич? Не-е, я при такой температуре не могу, - вылез из парилки Федотов.

Иван Васильевич повязал на место, где когда-то находилась

34

____________________________________ Карасик Золотой

талия, простыню и вышел вслед за Федотовым.

-Ты что, - отчитывал тот Скворцова, - с ума спятил? Сто двадцать градусов! Иди сам попарься – вся кожа с костей слезет.

- А вот мы сейчас с Серегой пивком загрузимся, чтобы было чем потеть и залезем,- кивнул Мишка такому же, как и сам тощему Сергею.

Карасиков прыгнул с мостка в реку.

- Уф-ф-ф, - хорошо!

- Василич, - окрикнул его Мишка, - там раки в садке. Живые. К мосточку привязаны. Нашел?

- Нашел.

- Так неси!

Старший помощник отвязал садок с раками и, выходя на берег, едва не споткнулся о ящик с пивом.

- Да тут он не один! Два, три, четыре, - считал Карасиков. Радоваться этому или огорчаться, он еще не решил.

- Как водичка? – поинтересовался Сергей.

- Мокрая, - улыбнулся Иван Васильевич, - не маловато пивка набрали?

- Не переживай, хватит, - серьезно успокоил его захмелевший Скворцов.

- А ты вот эти ящики, - указал Серега под стол, - считал?

Мишка с Сергеем пошли париться, а Карасиков сел в кресло. Федотов стоял у электроплиты и кидал раков в кипящую в ведре воду.

- А-а-а-а, - затряс он рукой, - кусаются! Василич, помогай!

- Нет уж, увольте! Как-нибудь сами, без меня, - поднял старпом покусанную щукой руку, - не зажили еще боевые раны!

- Ладно, нам хватит, - посолил воду Юра, - давай лучше по пивку!

Отказываться сил больше не было, и Карасиков обреченно

35

Сергей Соколов_____________________________________

подставил кружку:

- Наливай, Федотов!

- Только здоровья ради, - разлил пиво по кружкам Федотов, - для восстановления, так сказать, нарушенного водного баланса в организме!

Иван Васильевич жадно осушил кружку и откинул себя на шезлонг:

- Хорошо!

Стемнело. Легкий ветерок нежно ласкал распаренное тело, по которому весенними ручейками растекалось прохладное пиво. Растекалось по всем частям этого распаренного тела, по всем его конечностям.

- Оч- чень хорошо! - подтвердил Федотов.

Из парной выползли Мишка с Сергеем, оба красные, как вареные раки.

- Раки готовы? – спросил Мишка уже из воды.

- Готовы, - ответил Юра, сливая воду из ведра, - вы сами и есть раки.

- Тогда – наливай!

Раков смаковали молча, заливая их пивом. Кончились они неожиданно быстро.

- И это все? – поскреб пальцами по дну пустого ведра Серега.

- Сейчас еще сварим, - успокоил Федотов.

- Вот кто-то с го-орочки спустился-я-я, - звонко затянул Кузнецов.

- …ился-я…ился-я-я-…ился-я-я-я-, - многократно повторило эхо.

- Наверно, ми-илый мой идё-о-о-от, - продолжал Мишка.

- …идё-от…идё-о-о-от, - ответило эхо.

- На нем защитна гимнастерка,

Она меня с ума сведет...

- дружно подхватил слаженный мужской хор.

36

____________________________________ Карасик Золотой

- Федотов, - с трудом проговорил старший помощник, когда пива заметно поубавилось, - а ты меня веничком обработаешь?

- Н-не вопрос, - утвердительно качнул головой Федотов.

- Ну, я пойду это… распарюсь пока?

- Иди.

- Через пять минут жду, - поднял указательный палец Карасиков.

- Через пять минут, - кивнул Юра.

Карасиков лег на полок животом вниз, и опустил свой нос в щели между досками.

Промежутки были довольно широкими, и дышалось легко.

Прошло уже минут десять, а Федотова все не было. Старпом подождал еще пару минут.

- Ромашки спрятались,

Поникли лютики,

Когда застыла я…

- неслось со двора.

Надо было выходить. Карасиков попытался встать. Но встать не получилось.Силы не покинули старшего помощника, нет. Сил было еще много. Пока. Просто что-то не пускало Карасикова с полка. Держало что-то. Посередине держало. Иван Васильевич приподнял на руках верхнюю часть туловища и заглянул в эту самую середину. Там, к своему громадному изумлению, он ничего не увидел. Не увидел того, что должно было быть ровно посередине его человеческого организма. Его мужского человеческого организма. Все то, чем так явно внешне отличает мужчину от женщины, провалилось в широкую щель между досками. Провалилось полностью. Всем набором сразу. Провалилось и застряло. Карасиков еще не совсем испугался. Он еще не понял всей тяжести своего положения. Но уже совсем скоро Иван Васильевич

37

Сергей Соколов_____________________________________

откровенно жалел, что родился не женщиной.

Новые попытки освободиться ни к чему хорошему не привели. Они только ухудшили сложившуюся ситуацию – теперь каждое движение тазобедренным составом приводило к боли. Старший помощник попытался звать на помощь. Но через десять минут бесполезных усилий, он полностью сорвал глотку.

-…Сладка ягода, лишь весною,

Горька ягода – круглый год…

- задушевно пел за стеной мужской хор.

Оставалось только ждать. Карасиков опустил нос в эту злополучную щель и приготовился к худшему.

- Врагу не сдается наш гордый «Варяг», - еле слышно шептал старший помощник командира атомной подводной лодки капитан второго ранга Карасиков, когда дверь открылась, и на пороге парилки появился Федотов:

- Прости, Василич! Заговорились!

Карасиков не мог ругаться. Карасиков не мог даже говорить – горло горело огнем. Карасиков с удовольствием бы откусил Федотову то, что сейчас так вызывающе висело у него между ног, но не мог сделать и этого. Единственное, что сейчас мог делать Иван Васильевич – это вяло махать рукой, указывая на дверь.

- Раскрой. Раскрой, - еле слышно шептал он

- Мне выйти?- не понял Федотов.

Карасиков замотал головой, продолжая махать рукой.

- Не выходить? - удивленно спросил Федотов.

Старший помощник утвердительно закивал и показал рукой под полок.

- Кто там? - Поднял брови вверх Федотов.

Он осторожно подкрался и с опаской заглянул вниз. То, что Федотов там увидел, повергло его в легкий шок.

38

____________________________________ Карасик Золотой

Через минуту двери парной были раскрыты настежь, а собравшиеся друзья обсуждали сложившуюся ситуацию.

- Воды, - еле слышно прошептал Иван Васильевич, - воды!

Мишка вылетел пулей и, прибежав с ведром речной воды, окатил старпома.

- Теперь сюда, - указал пальцем себе в рот Карасиков.

Федотов приподнял старпома за плечи, Сергей поддерживал ему голову, а Кузнецов вливал в рот пиво.

За стеной, обрадовавшись наступившей тишине, заорали лягушки.

- Что будем делать? – спросил почему-то шепотом

Миша, когда Карасиков немного задышал.

- Попробуйте помочь снизу, - прошептал Иван Васильевич.

Друзья переглянулись, но остались стоять на месте. Чувствуя себя виноватым, под полок полез Федотов.

- Ну, что там? – спросил Михаил.

- Нет. Не проходят! Распухли слишком.

Федотов, ты физику учил? - продолжал Кузнецов.

- Ну, учил. И что?

- А то, что при нагревании тела расширяются, а при охлаждении – сужаются.

- И что?

- Охлаждать надо, вот что!

Принесли таз с водой. Засунули под полок.

- Смори, чтобы все погружено было, - инструктировал Кузнецов.

Прошло минут пятнадцать.

- Посмотрим? – спросил Серега.

- Рано! – покрутил головой Федотов.

Тазик убрали еще минут через пятнадцать.

- Ну, что?

- Вроде, поменьше стали, - ответил снизу Юра, - еще холодненькой набери.

39

Сергей Соколов_____________________________________

Прошло еще как минимум полчаса, прежде чем Карасикова общими усилиями вызволили из идиотского плена. Старпом поплелся к реке, широко расставляя ноги.

- Василич, так ты на подводной лодке служил, - глядя на раскоряченную походку старпома, первым нарушил молчание Серега, - или в кавалерии? Федотов гоготнул. За ним, не удержавшись, загоготал Мишка. А через мгновение августовская ночь просто взорвалась от дикого хохота. Лягушки в камышах, обрадовавшись было возможности попеть в тишине, снова на долго замолчали.

Карасиков стоял по пояс в воде. Отмокал. Точнее - отмачивал.

- Василич, - вытирал слезы Федотов, - ты там особо не крути ничем, а то еще щука схватит. А рыба нам не нужна. У нас еще раки есть.

И друзья опять повалились на землю.

- Суки! - прошептал Карасиков, с трудом сдерживая внутри себя смех, но его живот содрогался все сильнее и сильнее.

- Все, ребята, - катаясь по земле, взмолился Серега, - не могу больше!

Смех потихоньку затих. Лишь Карасиков, схватившись за живот, дергался всем телом и мычал в воде, как выпь

Друзья потянулись к столу. Перед тем, как взять бутылку. Федотов долго мыл руки с мылом.

- От чего ты так тщательно отмываешься? - улыбнулся Кузнецов, и подмигнул Сергею.

- Да вот, - смутился Юра, - на земле же валялись.

- Василич, - позвал Серега, - иди водочки выпьем.

- Ага, водочки, - радостно поддержал Федотов, довольный тем, что разговор про мытье рук не поддержали, - пиво без водки – деньги на ветер!

- Водочки сам Бог велел сейчас выпить, - поддержал Мишка и вытащил из-под лавки литровую бутылку «Столичной»

Добавлено спустя 1 минуту 51 секунду:

Карасиков доковылял до стола и взял пустой стакан. Разлили.

- Ну, за свободу! - поднял кружку Федотов.

Светало. Над сонной рекой, разгоняя своим напором утренний туман, лилась песня:

- Утро красит нежным светом

Стены древнего Кремля.

Просыпается с рассветом

Вся советская земля…

Карасиков не пел. Карасиков сидел с закрытыми глазами, улыбался и отбивал такт рукой по столу.

Солнце уже поднялось над крышами, когда друзья подъехали к дому. Подходя к подъезду «суровой походкой матросской» или ковбойской, что не особо принципиально, Иван Васильевич встретился со Светашовой. Столкнулся, что называется нос к носу. Любка шарахнулась от Карасикова, словно от прокаженного.

А ремонт в квартире и поездку на юг пришлось опять отложить минимум на неделю.

7.

В четверг вечером к Ивану Васильевичу заглянул Володя Скавыш. Тоже друг детства. Володя закончил медицинский и уже много лет работал в Приозерской больнице, пройдя путь от участкового врача до заведующего отделением.

- Привет, старина, - протянул он жилистую руку Карасикову, - как там советские подводные лодки? Надежно ли охраняют покой великой страны?

- Дадим отпор любому агрессору! – прошелестел Карасиков голосом сифилитика.

Скавыш горестно покачал головой.

- Пойду-ка я чайку поставлю, - сказала Зинаида

41

Сергей Соколов_____________________________________

Павловна, – а вы поболтайте здесь. Поговорите «о своем – о девичьем».

- Как дела, Володя? Рад, что заглянул, - продолжал шелестеть Карасиков.

- У меня-то все хорошо, а ты вижу - совсем плох, - тоже шепотом начал доктор.

- Да, - кивнул старпом, - хорошего мало.

- Хотел бутылочку взять, да тебе нельзя. Что принимаешь?

- Вот уже четыре дня ничего не пью, - ответил Карасиков.

- Почему? - возмутился Володя, - Достать не можешь? Или с финансами туговато? Ты говори не стесняйся, я тебе помогу. А пил что?

- Пиво пили. Водку.

- С ума сошел, - воскликнул Скавыш, - ты же лечишься!

- В каком смысле лечусь? – удивился Иван Васильевич, от чего?

- Это я у тебя хочу спросить от чего, шептал Володя, - диагноз- то какой поставили? Колись не стесняйся. Неужели сифилис?

Карасиков недоуменно уставился на Скавыша:

- Ты что, Володя, с чего ты это взял?

- Весь город говорит, - развел руками доктор. - Мне-то ты можешь признаться.

До Карасикова стал доходить смысл слов доктора.

- Ну, Любка, - прошипел он, - ну сука!

- А Любка здесь причем? – Удивился теперь Скавыш, - от нее что ли подхватил?

Карасикову пришлось долго и подробно рассказывать всю историю, начиная с визита Светашовой и заканчивая счастливым освобождением из плена. Все это время Володя истерично смеялся. Сначала тихо и сдержанно, а затем громко и раскатисто.

- Все! Замолчи! Хватит! – умолял он, - Я прошу тебя –

42

____________________________________ Карасик Золотой

замолчи!

В комнату вошла Зинаида Павловна с чаем:

-Чем это вы тут занимаетесь?

- Анекдоты рассказываем, мама, - прошептал Карасиков.

- Ох, уж, эти соленые военно-морские анекдоты, - погрозила сыну рукой мать, - вы уж извините его, Володя. Хорошего он не расскажет.

- Ну, тогда под чаек коньячка не хватает, - вытер слезы Скавыш. - Я мигом.

Володя вернулся с бутылкой хорошего коньяка.

- И я с вами рюмочку пропущу с удовольствием, - расставляя хрусталь, сказала Зинаида Павловна, - за компанию.

Сидели допоздна. Володя ушел, когда в раскрытое окно стал заползать последний летний вечер. Наступала осень.

8.

Прошла еще одна неделя отпуска. « Боевые раны» на теле Карасикова зарубцевались, голос прорезался, пора было собираться на юга.

- Мама, я завтра в Севастополь уезжаю на недельку. На южном солнышке погреться, - сказал он вечером матери.

- И правильно, - обрадовалась Зинаида Павловна, - нечего тут мне дырки на диване протирать. Езжай, глядишь, там и познакомишься с какой-нибудь девушкой.

- Опять о своем, - улыбнулся Иван Васильевич.

С девушкой он там познакомится, конечно! Но совершенно для других целей. Искать жену на юге вовсе не входило в планы старшего помощника.

Новый поезд Воронеж – Севастополь отправлялся с первого пути. Карасиков сидел в купе у окошка, провожая взглядом красивое здание вокзала. Напротив старшего помощника расположилась пожилая пара.

- Отдыхать едете? - спросила полная женщина, - Куда, если не секрет?

43

Сергей Соколов_____________________________________

- Отдыхать. В Севастополь, - немногословно ответил Иван Васильевич.

Вступать в разговор старшему помощнику не хотелось, что сразу поняла соседка и больше разговорами не докучала. Карасиков засунул дорожную сумку под нижнюю полку и прилег на постель, закрыв глаза. Проснулся он от запаха пищи. Купе было просто переполнено этим запахом. Пахло вареной курицей, копченой рыбой, колбасой, арбузами и еще чер-те чем.

- Похоже, пир за столом, - догадался старший помощник.

Во рту у Ивана Васильевича с самого утра ничего не было. Поэтому его ротовая полость моментально наполнилась слюной. Карасиков натянул на голову простыню и отвернулся к стене. Но от обильного слюноотделения это совсем не спасло.

- Надо идти в ресторан, - твердо решил он и вышел в коридор.

Вагон-ресторан находился в середине поезда. Посетителей было не много и старпом сел за свободный столик, заказав солянку с грибами и жареную курицу.

- У Вас свободно? – услышал Карасиков приятный баритон.

У столика стоял высокий интеллигентного вида мужчина.

- Да, конечно! Садитесь, пожалуйста, - пригласил незнакомца Иван Васильевич.

Мужчина поставил на стол недопитую бутылку коньяка.

- Вы уж извините, одному тоскливо ехать, - с напором начал он. - Вчера жена ушла. Тринадцать лет вместе прожили. А вчера ушла. Ведь только хорошее всегда ей делал. Цветы дарил. На праздники. Подарки разные. Можно сказать - на руках носил. А она ушла. Говорит – мол, мне такой муж не нужен, мол, получаешь ты мало. А что я? Я как все получаю. Я, между прочим – учитель! Учитель с большой буквы! Я, между прочим, молодые

44

____________________________________ Карасик Золотой

кадры кую для нашей Родины! А она ушла!

Бросила меня одного. Бросила на произвол судьбы. Александром Сергеевичем меня зовут. Александром Сергеевичем. Легко запомнить. Как Пушкина – Александром Сергеевичем.

- Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать, - нехотя представился Карасиков.

- Вы подводник? – с неподдельным удивлением спросил Александр Сергеевич, - я очень уважаю подводников. Очень уважаю. Опасная у вас работа. Но кто-то должен выполнять эту работу. Мы здесь на берегу куем, так сказать, достойную смену. А вы там под водой охраняете и бережете, так сказать, наш благородный труд. А она ушла!

Александр Сергеевич разлил коньяк по стаканам:

- Я Вас очень прошу, Иван Васильевич, не откажите мне в пустячной просьбе – выпейте со мной.

- Я вообще-то не пью, - произнес Карасиков, - но раз такое дело…

- Да, да, да, Иван Васильевич, такое дело. Такое дело. А она ушла. Вчера.

Выпили. Карасикову принесли солянку.

- Вы-то отдыхать едете, Иван Васильевич? - спросил мужчина, - Куда?

- В Севастополь, ответил старпом. - Люблю этот город.

Карасиков представил тихие белокаменные улицы, пропитанные запахом моря, тянущих над волной бакланов и улыбнулся.

- И я в Севастополь, - опять пробил словесный понос Александра Сергеевича, - хороший город Севастополь. Красивый. Я тоже очень люблю этот город. Правда, я еще ниразу там не был. Я первый раз еду в Севастополь. К другу еду. Сказал: приезжай ко мне. В школе будешь работать. А что? Везде нужны хорошие учителя. И в Севастополе нужны. Как же в таком хорошем городе и без

45

Сергей Соколов_____________________________________

учителей. А я учитель с большой буквы. Буду работать. Ишь, мало я ей, видите ли, получаю! Взяла и ушла. Выпить еще, конечно, не мешало бы, Иван Васильевич. Но не могу себе позволить купить бутылочку по финансовым соображениям.

Карасиков заказал бутылку коньяка.

- А в школе что преподаете? – спросил он больше из вежливости.

- Английский язык. Инглиш, так сказать.

- Ду ю спик инглиш? - С трудом вспомнил английскую фразу Иван Васильевич.

- Да, да, да, обрадовался Александр Сергеевич, - дую спик инглиш.

- Ес, ай ду, - сам себе ответил Карасиков на английском языке.

- Что, что Вы сказали, Иван Васильевич? – не понял сосед.

Карасиков удивленно уставился на Александра Сергеевича, но тут же забылся – принесли коньяк. Бутылка закончилась быстро. Заказали еще одну.

- Не слышны в саду даже шорохи-и, - затянул, как заправский оперный певец Александр Сергеевич.

Иван Васильевич тут же подхватил песню натренированным за отпуск голосом. И полилась она плавно и размеренно. Полилась, наполняя собой все помещение вагона-ресторана и заглушая монотонный стук вагонных колес:

-…Все здесь замерло до утра.

Если б знали вы, как мне дороги

Подмосковные вечера…

- Молодые люди, здесь вам не Большой театр, - постучала, как в дверь, в широкую спину старшего помощника пышногрудая официантка, - здесь культурные

46

____________________________________ Карасик Золотой

люди отдыхают!

Песня оборвалась. Песня умерла на полуслове, как боец,

скошенный пулей на поле брани. И снова монотонно застучали колеса, и как-то опустел, даже, осиротел ресторан.

- Идите к себе в вагон и пойте там сколько душе угодно, - продолжала официантка.

- Пушкин, идем к тебе, - захватил бутылку Карасиков, - у меня соседи.

- И у меня соседи, - возразил Александр Сергеевич.

- Хорошо, - сдался старпом, - тогда идем ко мне.

- Василич, ты в каком вагоне? – спросил «Пушкин»

- Вагон номер три. Место номер тринадцать.

- Пошли, - увлекая за собой Карасикова, сказал Александр Сергеевич.

Карасиков сильно захмелел, что бывало с ним крайне редко.

- Это вагон номер три? – спрашивал по дороге старший помощник.

- Нет, - на удивление трезво отвечал попутчик, - это вагон номер восемь.

- А где вагон номер три?

- Вот наше купе, - указал Александр Сергеевич, когда они вошли в свой вагон

- А здесь я и живу. Прошу, Пушкин, - пригласил широким жестом Карасиков и, приложив палец к губам, добавил, - только тс-с-с-с!

Поезд притормозил, и старший помощник, не удержавшись на ногах, сел на спящую соседку.

- Нельзя ли поосторожнее, молодые люди, - зло прошипела соседка и повернулась к стене.

Состав остановился на какой-то станции. На перроне шла бойкая торговля. Туда-сюда сновали лотошники. Продавали в основном фрукты:

- Арбуз. Арбуз. Сахарный арбуз!

47

Сергей Соколов_____________________________________

- Покупай виноград – будешь этому рад!

- Персики сладкие, во рту тают. Покупай, не пожалеешь.

- Ах, персики! – всплеснул руками Александр Сергеевич, - Как я люблю эти фрукты! Иван Васильевич, вы даже представить себе этого не можете. К большому сожалению, я не могу себе позволить их купить. Не могу по финансовым соображениям. Не могли бы Вы оказать мне…

- Не вопрос, - поднялся Карасиков. - Сейчас купим.

Отобрав из ведра понравившиеся фрукты, Карасиков барским жестом протянул продавцу фиолетовую купюру:*

- Сдачи не надо!

Продавец округлил глаза и, подхватив ведро с персиками, затерялся в толпе. На всякий случай.*

- Товарищи пассажиры, - скрипел голос диктора в динамике вокзала, -пассажирский поезд сообщением Воронеж – Севастополь с первого пути отправляется.

Иван Васильевич уже заходил в свой вагон, когда заметил Александра Сергеевича быстро удаляющегося от поезда. В руках у «Пушкина» была дорожная сумка.

- Как у меня, - отметил Карасиков и закричал, - Сергеич, ты куда?

- Я сейчас, мигом, - оглянулся попутчик. - Мне на вокзал заскочить надо.

- Сергеич, - заволновался за друга старпом, - не успеешь! Поезд отправляется! Поезд набирал ход. Пушкин опаздывал. Надо было принимать решение. Карасиков долго не раздумывал. Военный человек – он и есть военный человек! Высыпав под ноги персики, старший помощник ухватился двумя руками за рукоятку стоп-крана и с силой дернул. Поезд протяжно застонал тормозами. Завыл. Завизжал, как недорезанный поросенок, и замер на месте.

- Что вы делаете, молодой человек? – запричитала вбежавшая проводница.

- У меня товарищ опаздывает, - стал объяснять

48

____________________________________ Карасик Золотой

Карасиков причину своего решительного поступка.

- Из какого купе?

- Он не из нашего вагона.

- А из какого он вагона? - продолжала нервничать

проводница.

Иван Васильевич пожал плечами. Ну, не знал Иван Васильевич из какого вагона был его попутчик. Не знал.

В тамбур вошел бригадир:

- Какая фамилия у Вашего друга?

- Пушкин фамилия у нашего друга, - ответил старший помощник, - Пушкин Александр Сергеевич.

Бригадир внимательно посмотрел на Карасикова.

- А Вы, наверное, Лермонтов, - догадался бригадир, - Лермонтов Михаил Юрьевич.

- Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать, - гордо представился Иван Васильевич и добавил, - Карасиков.

- Клава, – обратился бригадир поезда к проводнице, разбирайся с ним сама. Ты же видишь – он лыка не вяжет.

Карасикова оштрафовали, и он со спокойной совестью ушел в свое купе.

- Штраф – ничто в сравнении с дружбой! – размышлял он на постели.

За окном стемнело.

- А вот Пушкина жалко! У парня жена ушла. И тут не повезло, - успел подумать старший помощник, перед тем как провалится в глубокую бездну, называемую сном. Бездна была так глубока, что сны в ней Карасикову не снились.

Проснулся он от крика соседки по купе

- Обокрали! Ой, обокрали, - верещала она. - Все вытащили!

На шум прибежала проводница:

- Успокойтесь пожалуйста. Что произошло? – спросила

49

Сергей Соколов_____________________________________

она, подозрительно поглядывая на старшего помощника.

А произошло вот что: проснувшись утром, попутчица не

обнаружила на столике свои очки в золотой оправе. Начали искать вместе с дедом. Искали под столиком, на полу, на постели, под подушкой. Пропажи не наблюдалось. Решили посмотреть в дедовом пиджаке, висевшем у входа на вешалке. Но сняв его с вешалки, поняли, что в карманах дедова пиджака очки лежать не могут. И вообще ничего не может лежать в карманах дедова пиджака, поскольку, все его карманы вывернуты на изнанку. А до этого в них лежал вместительный бумажник, набитый купюрами разного достоинства, лежали паспорта законных супругов… И много чего еще лежало в этих карманах по словам соседки.

В купе вошел милиционер – молоденький лейтенант из дежурной бригады.

- Лейтенант Петров, - солидно представился он.

- Это все он, - указала пострадавшая на Карасикова, - он! Лежит себе. Молчит. А сам глазами так и зыркает: зырк, зырк, зырк!

И соседка показала, как по ее мнению зыркает глазами Карасиков.

- Товарищ, предъявите к досмотру Ваши вещи и документы, - строго приказал блюститель порядка.

- Пожалуйста, - Карасиков приподнял крышку полки и замер – внизу сумки не было.

- Предьявите к досмотру Ваши вещи и документы, повторил лейтенант.

Иван Васильевич осмотрел и верхние полки – сумки не было нигде!

- А нет вещей, - развел руками Карасиков. - Своровали.

- Как это нет вещей? – растерялся лейтенант Петров, - Как это своровали? А документы есть?

Старпом протянул удостоверение личности офицера лейтенанту:

- Пожалуйста.

Добавлено спустя 1 минуту 14 секунд:

продолжение следует....
_________________
КАПИТАЛИЗМ ЕСТЬ ЗЛО!!!!Я ПРОТИВ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ!!!!

[Валерий Кончаков]

продолжение:


Милиционер долго разглядывал документ. Пробовал его на вкус, смотрел на свет и наконец-таки вернул удостоверение владельцу.

- Что у Вас пропало, товарищ капитан второго ранга? - обратился он к Карасикову козырнув.

Присутствующие с уважением посмотрели на старшего помощника.

- Вот так-то лучше будет, - подумал Иван Васильевич и стал перечислять находящиеся в сумке вещи.

Собственно перечислять особо было нечего. В сумке лежал

спортивный костюм, лежала электробритва «Харьков», лежали плавки, футболка, шильномыльные принадлежности. Это все ерунда. Главное, что расстроило Карасикова - в сумке были деньги, предназначенные для безбедного отдыха на море - тысяча рублей.

- Сколько-сколько? – поперхнулась толстая соседка, когда Иван Васильевич произнес эту сумму.

- Тысяча рублей, - повторил Карасиков, - хорошо, что удостоверение личности в карман положил!

По просьбе лейтенанта старший помощник с трудом восстановил картину вчерашнего вечера. То что воровство дело рук его случайного знакомого, ни у кого сомнения не вызвало.

- Вспомните, пожалуйста, особые приметы преступника, - попросил Петров.

Карасиков напрягал свои больные извилины, но вспомнить что-либо путное не мог.

- У него голос красивый, - вспомнил Иван Васильевич, - такой бархатный баритон.

- Как Вы сказали, - насторожился милиционер. - Баритон?

Он вытащил из нагрудного кармана несколько фотографий и выбрал одну:

- Проходит тут по ориентировочке некий Баритон. Не узнаете, товарищ капитан второго ранга?

51

Сергей Соколов_____________________________________

С фотографии на Карасикова смотрел Александр Сергеевич.

- Он, - кивнул старпом.

- Цепляев Борис Николаевич, - зачитывал Петров, - кличка Баритон. Он же – Кравцов Олег Михайлович. Он же – Мажуго Сергей Львович, он же …

То, что вот в этом самом купе, на этом самом месте несколько часов назад сидел опасный преступник, вор – рецидивист, неимоверно возвышало лейтенанта Петрова в собственных глазах.

Поезд шел дальше, приближая пассажиров к морю. Милиционер усердно заполнял какие-то бумаги. Хлюпала носом и промокала глаза пожилая соседка. А старший помощник рылся в карманах своих брюк, выкладывая на столик всю оставшуюся наличность.

- Шестьдесят семь рублей сорок три копейки, - пересчитал он. – Не густо!

На севастопольский перрон Карасиков спрыгнул налегке. Без багажа, вечно отравляющего жизнь любого туриста и отпускника.

- А в этом что-то есть, - улыбнулся Иван Васильевич сам себе.

9.

Карасиков сидел на скамейке у телефонной станции и ждал вызова. Начало сентября на побережье – чудесное время для отдыхающих. Нет такой изнуряющей жары, как в разгаре лета, на прилавках магазинов полно свежих овощей и фруктов. Закончилась пора отпусков и заметно свободнее стало на пляжах. А как справедливо рассуждал по этому поводу Иван Васильевич – меньше народу – больше кислороду! Взгляд Карасикова упал на мощную виноградную лозу, тянувшуюся прямо из асфальта вверх вдоль фасада белокаменного жилого дома. Щурясь от солнца, старший помощник задрал голову. На уровне

52

____________________________________ Карасик Золотой

верхних этажей, безжизненный с виду у земли, стебель распускался и закрывал листвой лоджии. С лоджий и тут и там, как зеленые сталактиты, свисали длинные виноградные гроздья. Свисали, наливаясь спелостью и дразня многочисленных прохожих. Старший помощник перевел взгляд на пеструю толпу, снующую мимо по тротуару. Опытный военно-морской глаз легко отличал местных девушек от легкомысленных курортниц с ветреным блеском «Севастопольского Игристого» в глазах.

- «Севастопольское Игристое», - мечтательно произнес Карасиков, - обязательно возьму сегодня бутылочку.

- Приозерск Воронежская. Третья кабина, - прозвучал деформированный микрофоном голос дежурной по станции.

- Алло, мама, - взял трубку Иван Васильевич.

- Сынок, это ты? – ответила Зинаида Павловна.

- Я, мама. Я! Как ты себя чувствуешь, - начал издалека старпом.

- Я-то чувствую себя хорошо. А у тебя видимо что-то случилось?

- Нет, мама, все нормально. Добрался благополучно. Погода отличная. Солнце. Воздух. Вода.

- То есть, ты звонишь мне, чтобы доложить о своем благополучном прибытии? - удивилась Зинаида Павловна, - Ваня, такого никогда не было. Что стряслось? Говори.

- Мама, - перешел к делу Карасиков, - вышли мне немного денег.

- Тебя обокрали в дороге?

- Нет, что ты, мама! – старпом поспешил заверить мать в противоположном.

- Тогда «немного» это сколько для тебя?

- Хотя бы рублей пятьсот. Деньги на шкафу. Только телеграфным отправляй. На предъявителя. Обычный перевод долго идет, - добавил Карасиков и повесил трубку.

По дороге в гостиницу, Иван Васильевич купил бутылку

53

Сергей Соколов_____________________________________

красного «Игристого» и две шоколадки В гостинице «Севастополь», где уже несколько раз останавливался старший помощник, мест не было.

- «Бархатный сезон», - пояснила симпатичная девушка за стойкой.

Карасиков и сам «подозревал», что на побережье начался бархатный сезон.

- Посмотрите, пожалуйста, может быть, для меня бронь есть, - протянул он удостоверение личности с вложенной десятирублевой купюрой и мило, насколько позволяла его физиономия, улыбнулся.

Раскрыв удостоверение в нужном месте, девушка слегка замялась. Иван Васильевич добавил еще один червонец и положил на столик шоколадку:

- А сейчас?

- Вам просто повезло, молодой человек - девушка смахнула деньги в ящик стола, - Вы не поверите. Только что освободился один номер. Прямо с видом на море.

- Верю. Мне всегда везет, - продолжал мило улыбаться Карасиков, - я везучий!

Расположившись в просторном номере, «везучий» Карасиков первым делом принял душ. Затем налил в стакан розовое пенящееся вино и жадно выпил.

- Чего греха таить, есть, - блаженно рассуждал старший

помощник, - есть в отпуске счастливые мгновенья!

Солнце клонилось к вечеру. Деньги в кармане еще оставались. Но Карасиков решил сегодня в ресторан не ходить, приключений на свою задницу не искать и остался в номере.

- Завтра к обеду придет перевод, - думал он, потягивая вино, - вот завтра и оторвемся по полной.

В голове зашумело. Видимо «Игристое» упало на вчерашнюю «закваску». Иван Васильевич откинулся на белоснежные простыни и задремал. Спал он сладко, как младенец, улыбаясь и причмокивая во сне губами.

54

____________________________________ Карасик Золотой

Проснулся Карасиков, когда солнце было уже высоко.В распахнутое окно, вместе с теплым ветром, влетали крики чаек и гудки морских судов. Гостиница располагалась на самом берегу Севастопольской бухты на Приморском бульваре. Старший помощник выглянул в окно. Белые здания, белые паруса на бухте, белые чайки над водой, белые бескозырки и синее Черное море. Севастополь не был курортным городом, как, например, Ялта, или Евпатория. В то время это был южный военный город с богатой историей. В народе шутили: Севастополь – город камней, бескозырок и женщин легкого поведения. Может быть, доля правды в этой шутке была, но если и была, то совсем незначительная доля. Чего-чего, а вот камней, вернее скал, на побережье города было действительно много. Карасиков любил скалы и море, но сегодня он решил провести время до обеда на Учкуевке – тихом песчаном пляже на Северной стороне Севастополя.

Иван Васильевич добрался до Северной стороны на рейсовом катере. До пляжа было далековато, но старпом решил пройтись пешком. Он остановился около автоматов с надписью «Пиво»-«Вино» и порылся в карманах в поисках двадцунчика*. Стакан холодного «Ркацители» уже разливался по организму, когда на ум пришла хорошая идея. Холодным вином была наполнена трехлитровая пластмассовая фляжка, купленная за копейки в магазине напротив. Там же, в магазине, Карасиков приобрел яркий надувной матрас.

Море было спокойно и красиво в своем спокойствии. Кое-где из воды торчали головы редких отдыхающих. Старпом искупался, сделал несколько глотков из фляжки и повалился на матрас. Его глаза привычно стали выискивать потенциальную жертву.

Солнце пригревало все сильнее. У воды было немного прохладнее, чем на песке. Карасиков положил свое плавсредство на воду и привязал к нему фляжку с вином,

55

Сергей Соколов_____________________________________

убив сразу двух зайцев – и вино на солнце не греется, и всегда под рукой. Старпом покачивался на теплых волнах, периодически прикладываясь к фляжке.

- Шш-ш-ш. Шш-ш-ш, - ласково шуршал прибой на самое ухо

- Хорошо, что я купил этот матрас, - думал Карасиков, засыпая, - без него бы не было такой полноты ощущений.

Ощущений у старшего помощника значительно прибавилось, когда он открыл глаза. Прямо перед ним проходил боевой корабль. Большой противолодочный корабль, а что это был именно БПК, Карасиков не сомневался, шел ходко.

-«Бодрый», - прочитал название старпом, - они, что там с ума посходили! Ведь на мель сейчас вылетят! П-придурки! Камикадзе!

Иван Васильевич приподнялся на матрасе и покрутил пальцем у виска. С палубы корабля ему ответили тем же. Матрас медленно развернуло. Карасиков оторвал взгляд от «сумасшедших» надводников и устремил его на берег.

Берег был далеко. Берег был очень далеко! Фигурки людей на пляже едва просматривались. И проснувшийся легкий ветерок относил мореплавателя все дальше и дальше.

- Блин-н-н-н!, - вырвалось у Ивана Васильевича, - с-сука!

Он принялся истерично махать руками вслед бодро удаляющемуся «Бодрому».Первое возникшее желание – прыгнуть в воду и плыть к берегу, было отметено Карасиковым сразу же. Плавал подводник слабовато. Ужас. Холодный липкий ужас овладевал старшим помощником по мере осознания всей трагичности сложившейся ситуации.

- Уж лучше мошонку в щель, чем это! - подумал он и заставил себя улыбнуться.

В конце концов, сила воли-то была у Ивана Васильевича. Пусть маленькая. Пусть никакая. Но была! А когда сила

56

____________________________________ Карасик Золотой

воли объединяется с жаждой к жизни, то это уже Сила! Ого-го какая Сила!

Карасиков вспомнил о фляжке. Она, как собачка на поводке вертелась рядом. Старпом посмотрел фляжку на свет – оставалось еще литра два

- Это – уже хорошо! - отметил старший помощник, - От жажды до смерти не умрем! С таким количеством вина свадьбу гулять можно!

.Он сделал глоток, только сейчас ощутив, как пересохли губы. Перевернувшись на спину Карасиков принялся анализировать ситуацию:

- Искать меня никто не будет. Значит, на скорую помощь рассчитывать не стоит. В Турцию не унесет – на Черном море сильные прибрежные течения, носящие круговой характер. Хотя, как будет дуть ветер. Могут, что вероятнее, выловить рыбаки, или вояки. Короче, - подвел итог старпом, - остается надеяться только на милость Божию.

Весь оставшийся день Карасиков посвятил воздушным и водным процедурам.

- Пью «Ркацители», купаюсь в Черном море, загораю под солнцем, - успокаивал он себя, - что еще надо бедному подводнику? Девочки? Ну, а девочки, а девочки – потом!

Иван Васильевич заставил себя думать о девочках.

- Хорошая штука – девочки, - произнес Карасиков, удивленно заметив, что думать он стал вслух.

Наступал вечер. Красное солнце на востоке цеплялось за воду и тускнело. Подходила ночь. Первая ночь в море. В открытом море. Первая ночь в открытом море на надувном матрасе.

- Сегодня тринадцатое сентября 1981 года. Время двадцать три часа, - «записывал» в вахтенный журнал Иван Васильевич, - лег в полный дрейф. Расстояние две – три мили от западного побережья полуострова Крым. Запасы пищи – прочерк. Запасы воды – полтора литра «Ркацители».

57

Сергей Соколов_____________________________________

Над головой висела желтая луна. Полнолуние. Не спалось. Болело обгоревшее за день тело. Ненадолго забыться удалось только к утру.

Следующий день разнообразия не принес. Берег давно скрылся из видимости. Вокруг было только одно море. Несколько раз вдалеке проходили суда. Карасиков махал им руками, но они его не видели. К вечеру старший помощник заметил струйку пузырьков, выходящих из-под утлого плавсредства.

- Матрас сдувается? – заволновался он.

Но матрас оказался в порядке. Это были дельфины. Карасиков хорошо их видел в прозрачной воде. Несколько раз животные выныривали совсем рядом. Иван Васильевич не возлагал на дельфинов особых надежд. Это только в кино они спасают утопающих. Но старпом на всякий случай соскользнул в воду и притворился утопающим.

- Караул, тону, - кричал он, размахивая руками.

Дельфины уплыли, не предприняв абсолютно никаких попыток для спасения Ивана Васильевича. Карасиков выполз на матрас, открыл фляжку и сделал несколько глотков. На дельфинов он обиделся.

С запада поползли тучи. Поднялся легкий ветерок, переросший через пару часов в хороший шторм.

- Хорошо дует! Правильно, - радовался старпом, - ухватившись обеими руками за матрас.

Изредка из-за туч выныривала полная луна, освещая кипящее море.

- Четырнадцатое сентября 1981 года. Черное море, - диктовал Карасиков, - попал в шторм. Ветер западный. Дрейфую в направлении берега. Есть опасность выноса судна на рифы. Конец связи.

Еще через пару часов, когда «судно» подняло на гребне волны, Карасиков заметил огонь. Много огней! Они были совсем недалеко.

- Земля! Земля-я-я! - закричал что было силы старший помощник, - Зе-емля-я-я-я!

58

____________________________________ Карасик Золотой

Карасиков смеялся. Карасиков хохотал. Слезы радости стекали по его мужественному лицу. А может быть, это были и не слезы вовсе, а соленые морские волны. Но лицо. Но лицо-то в этот счастливый момент уж точно было мужественным. Огни приближались. В темноте вырисовывался крутой берег. Еще немного и Карасикова выбросило на камни. Спотыкаясь и падая на скользких камнях, старпом выполз за полосу прибоя. Вдоль берега тянулась высокая скала. Огней видно не было. Они остались наверху. Иван Васильевич дотянулся до фляжки и с удовольствием сделал несколько хороших глотков.

- Наверняка здесь есть спуск к морю, - рассуждал вслух старпом.

Но искать его в темноте было, по крайней мере, бессмысленно. Неожиданно пахнуло дымом. Карасиков принюхался. Где-то совсем рядом горел костер. Пройдя несколько метров вдоль скалы, Иван Васильевич обнаружил небольшой грот. У входа в укрытие тлели угли костра.

- Есть здесь кто-нибудь? - громко спросил старший помощник.

Ответа не последовало. Сухого плавника под скалой было много, и Карасиков легко раздул огонь. В свете костра он рассмотрел укрытие. Это была неглубокая природная постройка - ниша, выбитая волнами в известняке за тысячи лет, метра полтора в высоту. В глубине грота валялись пустые пивные бутылки. Здесь же старший помощник обнаружил полбуханки довольно-таки свежего хлеба. Карасиков откусил большой кусок и закрыл глаза от наслаждения.

- Жизнь продолжается, - улыбнулся он, - да здравствует жизнь!

Затем Карасиков затащил в нишу матрас и снова хорошо приложился к фляжке. Спал оставшуюся часть ночи он на удивление хорошо.

59

Сергей Соколов_____________________________________

Разбудили старшего помощника крики чаек. Он выполз из укрытия и осмотрелся. Рассвело. Море успокоилось. О ночном шторме напоминали лишь сырые камни, и выкинутые на берег водоросли. Справ метрах в двадцати виднелась металлическая лестница, ведущая вверх. Иван Васильевич допил оставшееся вино, доел хлеб и направился к трапу. Чувствовал он себя вполне сносно, только болело обожженное солнцем тело. Поселок, раскинувшийся над морем, состоял в основном из частного сектора. Несколько обособленно в стороне возвышались государственные постройки. Куда податься бедному голому подводнику, без документов в незнакомом населенном пункте? Конечно, в милицию.

- Скажите, пожалуйста, в поселке отделение милиции есть? - обратился Карасиков к мужчине, сидевшему на скамейке рядом с домом.

- Участковый. Второй дом в микрорайоне. Если только не уехал куда, - ответил мужчина, с любопытством разглядывая Ивана Васильевича. И спросил - отдыхаете?

- Отдыхаем, - кивнул старпом.

Машина с надписью «Милиция» стоял у подъезда дома.

- Не уехал,- отметил Карасиков, - и это радует.

- Марьинский участковый пункт милиции, гласила вывеска на стене.

Иван Васильевич решительно открыл дверь. В полупустой просторной комнате за столом под вентилятором спал старший лейтенант.

-Иван Васильевич, старший помощник командира атомной подводной лодки, капитан второго ранга, прошу любить и жаловать! – браво представился Карасиков.

Его форма одежды, вернее, полное отсутствие таковой, никак не клеилось с бравым докладом старпома. Карасиков это понимал и этого стеснялся. Он стоял на чистом паркетном полу и перебирал босыми ногами. А старший лейтенант смотрел почему-то именно на них и молчал.

60

____________________________________ Карасик Золотой Иван Васильевич тоже посмотрел на свои ноги и пошевелил грязными пальцами.

- Документы, - лениво произнес участковый после минутной паузы.

- Понимаете, товарищ старший лейтенант, - после случая в аэропорту, Карасиков старался разговаривать с представителями органов правопорядка вежливо, - понимаете, я дрейфовал в море двое суток…

- Документы, перебил лейтенант.

- Нет документов. Они остались в гостинице. В Севастополе.

- А раз нет документов – в отделение. Для установления личности.

Ехать в отделение Карасикову совсем не хотелось. Ему хотелось домой. К маме.

- Товарищ лейтенант, - снова заканючил старший помощник, - меня унесло в море на надувном матрасе…

На этот раз участковый выслушал историю до конца.

- Но в отделение ехать придется, - вздохнул лейтенант…

Ему тоже совсем не хотелось тащится по жаре.

- Я имею право на звонок, - произнес Карасиков фразу из какого-то фильма.

- Звони, - равнодушно ответил участковый.

- У Вас межгород есть?

Старший лейтенант утвердительно кивнул.

- Только бы майор был на месте, - молил Бога Карасиков, набирая номер.

- Майор Окунев на проводе - заскрипела трубка.

- Василий, - обрадовался старпом, - это Карасиков.

- Ты в Москве? Отпуск закончился?

- Нет, Николаич, я в Крыму. У меня неприятности.

- А разве их у тебя когда-нибудь не было? – засмеялся Василий Николаевич. Рассказывай.

Карасиков как мог объяснил ситуацию.

- Где ты находишься? – Спросил Окунев , - в Марьино?

61

Сергей Соколов_____________________________________

Жди.

- Просили немного подождать, обратился к участковому старший помощник.

Лейтенант снова кивнул головой и закрыл глаза. Он был готов ждать хоть целый день. Телефон зазвонил через двадцать минут.

- Участок, - лениво взял трубку старший лейтенант.

В следующее мгновение с лейтенантом стали происходить поразительные изменения: Он побелел. Покраснел. Вскочил из-за стола и вытянулся в постойке «смирно».

- Так точно, Марьинский! Никак нет, не околачиваю! Есть доложить по инструкции, - отвечал он, облизывая пересохшие губы, - Марьинский участковый пункт милиции, участковый старший лейтенант Рябоконь. Так точно, сидит. Есть накормить и напоить! Есть окружить любовью и лаской! Есть доставить в Севастополь!

- Наш человек на проводе, - улыбнулся старпом.

Рябоконь нежно обеими руками вернул трубку на рычаг, и еще долго стоял, подобострастно глядя на телефон.

- Собирайтесь, - наконец перевел он взгляд на старшего помощника, - Иван…

- Васильевич, - подсказал Карасиков и развел руками.

Собирать ему было особо нечего.

- Минуточку, - участковый снял с вешалки милицейскую форму, - примерьте, Иван Васильевич.

Форма подошла на удивление хорошо. За время морского «круиза» Карасиков похудел.

- Иван Васильевич…старший лейтенант милиции, - произнес он, глядя на себя в зеркало. – Прошу любить и жаловать…

Всю дорогу до Севастополя участковый молчал и сосредоточенно смотрел за дорогой. На Северной машина остановилась около ресторанчика.

- Прошу Вас, Иван Васильевич, - услужливо открыл входную дверь Рябоконь. Карасиков был голоден и с

62

____________________________________ Карасик Золотой

удовольствием пообедал, категорически отказавшись от предложенной рюмки коньяка.

К гостинице подъехали к двум часам дня. Девушка-администратор не сразу признала в загорелом лейтенанте милиции старшего помощника.

- Вас давно не было видно, - протянула она ключи от номера, - я уже волноваться начала.

- Служба, - многозначительно ответил Карасиков.

И девушка с пониманием кивнула.

Иван Васильевич высыпался до следующего утра. Утром он рассчитался за гостиницу и получил почтовый перевод. По дороге к железнодорожному вокзалу старший помощник купил себе голубые джинсы и клетчатую рубашку. Отдыхать на море ему больше не хотелось.

10.

- Ой, Ванечка, - всплеснула руками Зинаида Павловна, открывая Карасикову дверь, - что это ты так рано возвратился? Не случилось ли чего?

- Отдохнул, мама, - ответил старший помощник, - получил, так сказать, свою порцию крымского солнышка.

- Я смотрю – хорошую ты порцию отхватил, - разглядывала сына мать, - вон загорел-то как!

За оставшуюся неделю Карасиков успел сделать в квартире обещанный ремонт. Все, отпуск закончился! А был ли отпуск?

- Алло! Василий Николаевич, привет! – звонил из воронежского аэропорта в Москву Карасиков.

- Ало, алло! Привет, Василич! С тобой опять что-то случилось? Тебя пытают в милиции? Или тебя уносит на льдине к берегам туманного Альбиона? А, может быть, все-таки, закончился твой отпуск?

- Закончился, Николаич! Лечу в Москву.

- Когда будешь в Быково?

- Часа через полтора. А самолет из Домодедова на

63

Сергей Соколов_____________________________________

Камчатку в семнадцать.

- А сейчас у нас … одиннадцать часов тринадцать минут московского времени. Так мы еще успеем с тобой и «по коньячку». И хорошо «по коньячку»! Все. Пока-пока. До встречи. Жду.

Иван Васильевич хотел сказать, что он совсем не пьет, но майор положил трубку.

Старенький Ан-24 тяжело оторвался от земли и стал набирать высоту. Под крылом замелькали пожелтевшие сентябрьские деревья, маленькие аккуратные домики и ровные, словно расчерченные с высоты птичьего полета, квадраты полей. На серых лентах автомобильных магистралей еще виднелись разноцветные точки автомобилей. Карасиков оторвал взгляд от окна. Впереди него сидела молодая женщина с обаятельной девчушкой лет четырех на руках. Девочка выглядывала из-за кресла и строила Карасикову рожицы. Иван Васильевич тоже выпучил глаза и надул щеки. Опрятная старушка на соседнем с Карасиковым месте отвернулась к окну и незаметно перекрестилась.

- Неужели я такой страшный? - подумал Иван Васильевич.

Девчушка на руках у матери заразительно захохотала.

- Я – Соня, - представилась она, смешно наклонив головку. - А ты?

- Иван Васильевич, старший помощник командира, - начал было Карасиков, но запнулся и, подумав, произнес, - дядя Ваня. Дядя Ваня Карасиков.

- Дядя Аня? – переспросила маленькая попутчица.

- Дядя Ваня, - поправил старший помощник.

Самолет едва набрал высоту, как белокурая бортпроводница объявила:

- Товарищи пассажиры, наш самолет начал снижение, прошу пристегнуть ремни безопасности.

Машина с майором ждала у трапа.

64

____________________________________ Карасик Золотой

- Постройнел, загорел, - хохотнул Василий Николаевич, - сразу видно – под южным солнцем отдыхал.

- Ох уж это южное солнце, - вздохнул Карасиков.

- И глаз зажил, ты гляди, - внимательно разглядывал старпома Василий, - хоть снова в «бубен» бей.

Перед тем, как сесть в машину, старший помощник оглянулся и кивнул на прощание Соне, которая вместе с мамой ждала аэропортовский автобус и девочка радостно помахала рукой Карасикову.

- Новая пассия? – улыбнулся майор.

- Новая, - согласился Карасиков.

- Хороша!

- И так, товарищ майор, какие наши планы? - весело спросил Иван Васильевич, когда машина тронулась, - В нашем распоряжении ровно три часа.

- Ну, товарищ капитан второго ранга, не мне вас учить – Вы сами прекрасно знаете, что за это время можно три раза напиться и три раза протрезветь. Во-первых, сейчас время обеда. Вот с него-то мы и начнем. Петя, - обратился Василий Николаевич к водителю, - отвези-ка ты нас в «Сказку». Как раз по дороге.

Маленькое кафе « Сказка» располагалось среди сосен, недалеко от аэропорта Домодедово.

- Машенька, золотце, обслужи нас с этим прекрасным человеком сказочно, - обнял за талию молоденькую официантку Василий, когда друзья вошли в уютный зал, - а мы сядем за свой столик.

По всему было видно, что майор здесь частый гость.

- За встречу, - поднял он рюмку с коньяком.

- За встречу, - тоже поднял рюмку Карасиков, но пить не стал, а поставил рюмку на стол.

- Ты это что? – удивился Василий Николаевич, закусывая коньяк лимоном, -закодировали? Так я специалист – любой сейф, любой кодовый замок открою. А

тебя мне взломать - как два пальца об асфальт.

65

Сергей Соколов_____________________________________

- Нет, Вася, бесполезно! После «морского круиза» - как бабушка отговорила. И не тянет.

- Мне что ли в такой круиз отправиться? Может, тоже пить брошу, - майор внимательно разглядывал пустую рюмку. - Все! Завтра покупаю надувной матрас и к морю.

Василий Николаевич перевернул рюмку и поставил ее на стол рядом с графином.

Поели плотно и вкусно. За время обеда майор к рюмке больше не притронулся.

- Пора. Отвожу тебя в аэропорт, - Василий посмотрел на часы, - и прощаемся. Служба зовет! Если что – звони. Я не волшебник, но чем смогу – помогу. А с Ленкой я расстался. Давно собирался.

К самолету они подоспели за пятнадцать минут до вылета. Каково же было изумление Карасикова, когда в салоне рядом со своим законным местом он увидел Соню с мамой.

- Дядя Ваня, - бросилась к нему девочка.

- Сонька! – Поднял ее на руки Иван Васильевич.

- Здравствуйте, - улыбнулась Сонина мама, - я Вас знаю. Вы дядя Ваня Карасиков. Мне Сонечка про вас все уши прожужжала. Уж чем вы ей так понравились? А меня зовут Галя.

- Очень приятно. Будем знакомы, - покраснел первый раз в жизни Карасиков.

Иван Васильевич с удивлением и радостью узнал, что живут его попутчики тоже в Рыбачьем.

- Приехала когда-то вместе с мужем, да так и осталась, - рассказывала Галина, - он уже три года как где-то на материке, а мы там. Работаю в садике. Слежу за Сонечкой и дома и на работе.

- А квартира где? – спросил Иван Васильевич.

- На Крашенинникова, - ответила Галина, - на «семи ветрах». А Вы где живете?

- А я на Нахимова. Рядом с Домом офицеров.

66

____________________________________ Карасик Золотой

- Дядя Ваня, а ты сказки знаешь? – перебила Соня.

Карасиков задумался. На ум пришла только сказка про Колобка:

- Про Колобка знаю.

- Про Колобка все знают. – разочарованно протянула девочка. - А ты такую, чтобы я не знала знаешь?

Иван Васильевич вспомнил историю про несдающийся Любкин торт.

- А я знаю про Колобка такую сказку, какую ты не слышала.

- Ну, давай, согласилась Соня.

- Жили-были старик со старухой у самого синего моря.

- Нет, они не у моря жили, - перебила Соня.

- У моря им лучше жилось, - заметил Карасиков, - чайки летают всякие, рыбки плавают.

- Золотые?

- И Золотые тоже. Карасики золотые, - уточнил Иван Васильевич.

- Ладно, - согласилась Соня. - Раз карасики золотые - пусть у моря.

- Старик старухе и говорит:

- Поди-ка старуха по коробу поскреби, по сусекам помети, глядишь - и наберешь муки на колобок. -

Продолжал Иван Васильевич, -

Старуха так и сделала: по коробу поскребла, по сусекам помела и наскребла муки горсти две. Замесила тесто, скатала колобок, испекла его в печке. Да отвлеклась старуха немного, колобок и подгорел. Прямо скажем: основательно подгорел колобок. Положила его старуха на окошко остудить.

- Знаю, знаю,- обрадовалась Соня, - скучно стало Колобку на окошке лежать, он взял да и покатился.

- А вот и нет, - засмеялся Карасиков, - лежал, как миленький! -

Лежал себе Колобок, лежал, пока не остыл. Пришла

67

Сергей Соколов_____________________________________

старуха, взяла его и отнесла деду.

Грыз дед Колобок, грыз – не разгрыз!

- На, - сказал дед бабке, - Грызи ты его сама.

Грызла бабка Колобок, грызла – не разгрызла!

Мышка бежала, хвостиком махнула…

Девочка внимательно слушала Карасикова. Глаза ее были широко раскрыты от удивления.

- Дядя Ваня, это вы мне не про курочку Рябу рассказываете?

- Нет, Сонечка не про нее!

Мышка бежала, хвостиком махнула – Колобок упал и покатился – по полу к двери, из дверей на крыльцо, с крыльца на двор. Только его и видели.

Катится Колобок по дороге, навстречу ему Волк.

- Сначала Заяц, - снова перебила Соня, - Волк потом.

- Это в той сказке сначала Заяц,- поправил Карасиков, - а в моей сначала Волк. А Заяц в это время капусту в огороде поливал.

- Вот даже как! – удивилась девочка.

- … навстречу ему Волк:

- Колобок, Колобок, я тебя съем!

- Не ешь меня Серый Волк, я тебе песенку спою:

- Я Колобок, Колобок,

Я по коробу скребен,

По сусекам метен,

На окошке стужон.

Я от дедушки ушел,

Я от бабушки ушел.-

Иван Васильевич задумался на секунду и продолжил: -

Не смогли меня разгрызть.

И ты не разгрызешь -

Зубы поломаешь.

Грыз Волк Колобок, грыз - не разгрыз. Зуб поломал.

- Это не страшно, - успокоила Соня, - в садике у Тани зуб выпал, а мама сказала, что новый вырастет.

68

____________________________________ Карасик Золотой

-Покатился Колобок по дорожке, только Волк его и видел. Катится Колобок, катится, навстречу Медведь:

- Колобок, Колобок, я тебя съем!

- Не ешь меня Медведь, я тебе песенку спою:

- Я Колобок, Колобок,

Карасиков прекратил рассказывать сказку, так как Соня сладко спала у него на руках.

- Так чем же сказка заканчивается? - шепотом спросила Галина.

- Не знаю, - улыбнулся Иван Васильевич, - еще не придумал.

- Вы, наверное, очень добрый человек.

- Не знаю, - опять улыбнулся Карасиков.

Самолет слегка покачивало. В окно давно заглядывала ночь. Соня спала. Маленький человечек улыбался чему-то во сне. Рядом на кресле дремала Галина. Ее голова наклонилась к плечу Ивана Васильевича, а волосы слегка касались его загорелой лысины. Касались как легкий морской ветерок – нежно и ласково.

В салоне разносили напитки.

- У вас шоколадку можно попросить? - тихо обратился Карасиков к бортпроводнице.

- Для дочки? - Кивнула та на Соню.

- Да. Для дочки, - улыбнулся старпом. А через секунду добавил. - И для жены. Две. Две шоколадки.

- Хорошо, сейчас принесу.

Стюардесса ушла. А на душе у Карасикова было легко и спокойно.

- Видимо мама права, - размышлял он. - Жениться мне надо.

Девочка проспала всю дорогу и открыла глаза лишь тогда, когда колеса самолета коснулись камчатской земли.

- Доброе утро, Соня, - поприветствовал ее старший помощник, - вот мы и на Камчатке.

В аэропорту Старшего помощника встречал командир

69

Сергей Соколов_____________________________________

БЧ-2* капитан третьего ранга Малашевский.

Малашевский - единственный в экипаже, не считая командира корабля, обладатель личного автомобиля. И Карасиков договорился с ним о встрече еще перед отпуском.

- Товарищ капитан второго ранга, с приехалом Вас! – поприветствовал старшего помощника командир БЧ-2. И, глянув на попутчиц, обиженно спросил, - что же вы не сказали, что с семьей приедете? Я бы цветы для девушек купил.

Карасиков промолчал, укладывая вещи в багажник, а Соня гордо ответила:

- Нам цветы не нужны. У нас шоколадки есть.

- Николай Александрович, - обратился к Малашевскому старший помощник, когда машина въехала в поселок, - на «семь ветров» пожалуйста.

- Помочь? - кивнул на вещи Малашевский.

- Нет-нет, - поспешно ответил Карасиков. - Я сам. Спасибо. До завтра.

Ивану Васильевичу очень не хотелось разубеждать командира БЧ-2 в том, что «девушки» - вовсе не его семья.

- Спасибо, - крикнула вслед Галина и помахала рукой.

- Я помогу? – взял чемодан Карасиков, - квартира номер…

- Двадцать пять, - продолжила Соня.

- Ну, я пойду? - поставив вещи в коридоре, произнес Иван Васильевич.

- Дядя Ваня, а ты когда к нам придешь, - спросила девочка.

- Действительно, заходите в гости. Завтра. После службы, - пригласила Галина, - я пирожков испеку.

- Завтра? После службы? – обрадовался Карасиков, - Спасибо. Обязательно зайду.

Иван Васильевич шел по поселку. В зеркале бухты отражались рыжие сентябрьские сопки, густо покрытые

70

____________________________________ Карасик Золотой

красными ягодами рябины. Над водой кружились и орали о чем-то своем вечно голодные чайки. Отпуск, который так ждал Карасиков, закончился, но огорчения по этому поводу он, к своему удивлению, не испытывал. Наоборот – на душе было необычайно легко. Душа рвалась из груди. Рвалась в небо. К чайкам.

11.

В семь тридцать утра следующего дня Карасиков был у казармы.

- Как дела, сынок? - ласково спросил он у матроса Королева на общем построении экипажа.

- Хорошо, - товарищ капитан второго ранга, - бодро доложил трюмный, удивленный таким проявлением внимания начальства. И с сожалением подумал: - С ума сошел, наверно!

Поднявшись по разбитому трапу в казарму, Карасиков доставал из кармана ключи, когда его зоркий офицерский взгляд упал на дверь с табличкой «СПК». На дверь своей собственной каюты, недавно покрашенную. На ней красовалась надпись: «КАРАСИК – СУКА». Надпись была нацарапана чем-то острым. Нацарапана глубоко и фундаментально.

- Как будто и не красили. - Усмехнулся Иван Васильевич.

Он вошел в кабинет, открыл сейф и налил в стакан немного спирта из канистры. Разбавил спирт водой. Постоял. И… выплеснул содержимое стакана в раскрытое окно.

Трюмный десятого отсека матрос Королев стоял напротив старпомовской каюты и читал нацарапанную надпись, когда дверь открылась, и в коридор вышел капитан второго ранга Карасиков. Матрос Королев приготовился было падать в обморок и уже подкатил глаза, но вид старшего помощника не вызывал особых опасений.

71

Сергей Соколов_____________________________________

Иван Васильевич, высунув от усердия язык, что-то старательно прикреплял к двери.

- Вот так, товарищ Королев, - подмигнул он удивленному матросу и зашел обратно в каюту.

На двери, закрывая надпись, висел типографский плакат:

«ТОВАРИЩИ ПОДВОДНИКИ, ЗНАНИЕ МАТЕРИАЛЬНОЙ ЧАСТИ – ЗАЛОГ БЕЗАВАРИЙНОГО ПЛАВАНИЯ».

- Точно – рехнулся! – убедился Королев.

Вернувшись в каюту, Иван Васильевич достал из сейфа документы, но открывать папку не стал, а положил на стол и сел в кресло. Жизнь явно налаживалась.

- Помог все-таки карасик. Золотой, - улыбнулся Карасиков.

72

____________________________________ Карасик Золотой

Примечания

Стр. 7. СПК*- старший помощник командира.

Стр. 8. Флагшток* - вертикальный шест для подъема флага.

Стр. 48. Фиолетовая купюра* - денежная купюра достоинством 25 рублей.

Стр. 48. Справка*

Средняя заработная плата в начале 80-х годов составляла 120 – 140 рублей в месяц. При этом 2 копейки стоил один киловатт-час электроэнергии, 5 копеек проезд в автобусе, 3 рубля ежемесячная плата за электроэнергию. Профсоюзная путевка на Черное море обошлась бы Вам в 12 рублей. Стоимость билета на самолет Воронеж- Симферополь – 14 рублей. Железнодорожный билет Воронеж Севастополь- 4 рубля. Настоящий французский коньяк стоил 42 рубля,

Стр. 55. Двадцунчик* - монета достоинством 20 копеек

Стр. 70. БЧ-2 - боевая часть 2 на корабле

73

есть ещё рассказы о начале службы и курсантской практики и стихи... кто заинтересован пишите вышлю....
_________________
КАПИТАЛИЗМ ЕСТЬ ЗЛО!!!!Я ПРОТИВ КАПИТАЛИЗМА В РОССИИ!!!!