Список форумов СВВМИУ.ru СВВМИУ.ru
Всем выпускникам СВВМИУ (Голландия) и основателю сайта А. Другову посвящается
 
 ФотоальбомФотоальбом   Вопросы и ОтветыВопросы и Ответы   ПоискПоиск   ПользователиПользователи   ГруппыГруппы   ЧатЧат   РегистрацияРегистрация 
 ПрофильПрофиль   Войти и проверить личные сообщенияВойти и проверить личные сообщения   ВходВход 
Военно-Морской Флаг СССР

Кто видел в море корабли... продолж. Гл 10 ч 4

 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов СВВМИУ.ru -> СВВМИУ - Читальный Зал
Предыдущая тема :: Следующая тема  
Автор Сообщение
гарри


Возраст: 84
Зарегистрирован: 15.09.2014
Сообщения: 14
Откуда: Украина
Группы: Нет


СообщениеДобавлено: Пт, 19 Сен 2014, 19:56    Заголовок сообщения:  Кто видел в море корабли... продолж. Гл 10 ч 4 Ответить с цитатой

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

АВАРИЯ
В учебном центре. Командир Гиви Капанадзе

Какой красивый небосвод…
/Песня о Тбилиси /

С новым командиром Капанадзе (среди офицеров - князь Гиви) экипаж отправили в учебный центр.
Гиви - интеллигент и аристократ. Отутюженный и подтянутый. Крахмальная рубашка с золотыми запонками. Голова густо в серебре, которое выгодно оттеняется восточной смуглостью лица. Кавказский выдающийся нос. Приятный грузинский акцент:
- Ты чьто тут мне городышь, да-а? - на службе крут, но справедлив. Любимец женщин. Дома под каблуком.
У командования дивизии не в чести за прямоту суждений и гордыню, короче - ножкой на штабном паркете не шаркал.
Четверо офицеров с экипажа в ресторане, скромно оценив свои финансовые возможности, послали с официантом на командиров стол бутылку шампанского. В ответ получили - две. Пересчитав мятые рубли, сообразили... только на бутылку водки. Тотчас же получили с командирского стола бутылку коньяка и записку:
- Бросьте свои купеческие замашки - засажу в долговую яму! - молодежь сдалась.
За столом в ресторане командир Гиви, как правило, расплачивался за всю компанию сам и не признавал складчины. Рассказывал, как друзья детства в Тбилиси интересовались подводным флотом:
- Гиви, ты командыр, да-а? Подводной лодки? И сколько ты имэешь? - Гиви:
- Семьсот рублей...
- Ето чьто? За дэнь? Или за нэдэлю?
- За месяц!
- Гиви, ты чьто? За ети дэнги спускаешься под воду?!
- Ну конечно.
- Гиви! За сэмсо-о-от (!/)рублей в мэсяц спускаешься под воду (! )? Гиви, ты чьто – самашечий, да-а???
- Гиви, кацо, давай мы тэбЭ шашлычную в Тбилиси купим – за сэмсот рублэй будеш дома сидет, да-а?! - но Гиви не согласился. Рассказывал, как в Тбилиси запускали первую очередь метро.
- С утра, как только открыли, весь город был там, внизу. Никто не хотел выходить наружу - понравилось…, - чисто кавказский темперамент!
В учебном центре на Большой земле, в Прибалтике.
Закрытый городок. Май. Цветет сирень. Солнечно. Настроение хорошее, поскольку предстоит учеба на действующем борту, но без тягот и лишений.
С 9.00 до 18-00, как все белые люди. И с двумя выходными. Совсем недалеко областной центр со всеми прелестями и на все вкусы - театрами, музеями, варьете, ресторанами и женщинами… уже в летних платьях.
И – лето. Командир на инструктаже у командующего гарнизоном адмирала Пенюка. Городок в обиходе называется на эстонский манер в комбинации с фамилией адмирала – Пенюк-кюля. Кроме типичных и неизменных гарнизонных правил – безукоризненной формы одежды с категорическим запретом мятых погон, фуражек флотским „грибом”, застиранных до белизны матросских воротников и тельняшек в три полоски, действуют правила, установленные супругой командующего – абсолютная трезвость и запрет ношения обтягивающих спортивных трико с видом выступающих частей. За исполнением всех этих писаных и неписаных правил внимательно следят бесчисленные патрули, гуляющие по военному городку с утра до вечера. В чем причина особой нелюбви супруги командующего к спортивному наряду, моряки так никогда и не узнали. Зато матросское радио донесло, что Пенюк отбил супругу у мичмана с прежнего места службы, и что бывший муж в пылу дележа едва не откусил обидчику ухо.
Офицеры и мичманы во дворе учебного центра в ожидании командира.
Помощник командира Сапрыкин на плацу отрабатывает с экипажем строевые приемы в движении. Чтобы матросы не скучали... Настроение приподнятое в предвкушении цивилизованных житейских благ. После двухчасового инструктажа у адмирала явился мрачный, как туча, Гиви - командир и начался пересказ всего того, чего нельзя (но обычно очень хочется!) в гарнизоне. А нельзя оказывается так много, что синусоида настроения офицеров и мичманов неудержимо покатилась в минус. Гиви:
- И последнээ, товарищи офицеры. В гарнизонэ зафиксировано 8 случаев сифилиса и очэн много других… нэприятных вэщей. Нэ рэкомендую за минутное удовольствие получить в нагрузку... э-э-э, триппэр, или там... еще чэго..., - по плацу, придерживая соскальзывающую с облысевшей головы фуражку, бежит, припоздавший на инструктаж, замполит Илин.
- Я правильно говорю, комиссар, да-а? - заместитель командира по политической части не сразу понял:
- Вы о чем, товарищ командир?
- Да о бабах же, о чем еще?
- Так точно, товарищ командир! Сумел - и будь доволен! Илин вспомнил свою недав -нюю комсомольскую молодость в автобате, когда он еще не был политработником на подводной лодке и мог позволить себе житейские радости:
- Комиссар!!! - синусоида настроения командиров всех ступеней ползет вверх, - ты мнэ всю пропаганду испортил!
Учеба прошла хорошо, с многими удовольствиями цивилизации и, как ни странно, без происшествий и нежелательных приобретений... Одним словом, достойно!
По приезде с учебы оформились в отпуск и разъехались.
Группу матросов и мичманов, участвовавших в автономном плавании, отправили на оздоровление в санаторий для моряков дальнего плавания на Щук-озеро, что под Североморском. Курортники уже потирали руки в предвкушении удовольствий не столько от отдыха и оздоровления, сколько от общения с служащими женского батальона связи, расположенного неподалеку от оздоровительного комплекса. Старшина команды трюмных мичман Гудимов, бывавший там неоднократно, хранил множество розовых романтических воспоминаний о вечерах отдыха в компании прекрасных связисток, хотя иногда и омрачаемых некорректными встречами с матросами полка морской пехоты, справедливо считавших девочек батальона связи своими и ревниво следивших за проводинами после санаторных вечеринок. Осложнения случались, но были жестко пресекаемы объединенными усилиями командира морпехов, начальника санатория и комбата связи. Старшим группы определили капитан-лейтенанта Лисицына с помощни-ком в лице опытного Гудимова, назначение коих было немедленно прокоментировано минером Кулишиным:
- Ну вот – бросили щук в Щук-озеро.
Но задача у этих «щук» была ответственная – не допустить излишнего расслабления отдыхающей команды и возможного чрезвычайного происшествия с разбитыми носами. Штаб флота располагался совсем рядом и доклад о порядке и наличии отдыхающих подводников в койках начальник санатория производил ежевечерне в 23.00 прямо оперативному дежурному флота.

ПРИКАЗ

Все, что нам нужно на этом свете-
Глоточек воздуха и приказ…
/ А. Городницкий/

- Нам приказано принять лодку Н-ского и выйти в морэ на флотские учения, - объявил Гиви Капанадзе на собрании офицеров. Экипаж прибыл из учебного центра и отпуска, правда, еще не в полном составе.
- А наша?
- Наша пока в морэ и нам придется… Таков план боевойподготовки, - командир не сказал, что план десять раз менялся и в первоначальном варианте экипаж должен был участвовать в учениях на своем корабле, - через три дня мы выйдэм в морэ!
- Какие три дня? На прием корабля положено десять суток! - взмолился механик Малых. Приказ Министра обороны регламентировал прием – передачу атомных подводных лодок экипажами в течение десяти суток с вводом в действие ядерных реакторов и главной энергетической установки.
- Повторяю, - посуровел командир, - на прием нам выдэляется троэ суток, послэ чего хозяева убывают в отпуск, а мы – в морэ.
- Товарищ командир, но это же не корабль. Это – гроб плавучий! Лодка должна быть в текущем ремонте еще пять лет тому назад! Не могу даже представить себе в каком состоянии у них техника.
- Отставить разговоры, Малых! И нэ паникуй. Ты что, пэрвый раз замужем?
- Так это их техника, они ее знают! Знают все тонкости и хитрости. Корабль и вся его начинка - это живой организм со своим характером и привычками. С ним нужно сродниться, чтобы управлять, - упирался механик, - пойду к флагмеху!
- Нэ торопис! Флагмэх Хапов в отпускэ, за нэго Калисатов. А с этим – бэсполезно! Этот будэт дэлат все, что ему скажет Караваев. А комдив на стрэльбах в Бэлом морэ. Все! Отставить разговоры, механик!
- Владимир Константинович! - вмешался замполит Илин, - мы люди военные и должны выполнять приказы, а не подвергать их сомнению!
- Тебя, долбо…ба, тут еще не спросили! - подумал механик, но промолчал.
После обеда экипаж строем прибыл на подводную лодку для приема материальной части. Время пошло. Матросы разбрелись по заведованиям, знакомясь со своими сдающими – хозяевами техники и оружия. Офицеры принимали документацию и впитывали информацию по техническим нюансам своего оборудования. Командир дивизиона живучести Андрей Шарый осмотрел на палубе аварийно - спасательные устройства и глянул за борт. Кто бы сомневался? За бортом по периметру пузырило и лодка кренилась на левый борт, наваливаясь на причал. Сдающий комдив, Глеб Нилов, подтвердил:
- Валимся, Андрей! А ты как думал? У всех одна беда. Продуваемся, чтобы стать на ровный киль. Воздушные компрессора тоже хвалить не буду. Гонят масло, потому что компрессионных колец нет, а работать ими приходится много. Продувайся осторожно, чтобы не создать в трубах дизель – эффект, как на 166-й. Помнишь?
- Что-то не припомню. Меня тогда в дивизии не было, мы были в море.
- Ну как же! У них тоже цистерны дырявые и они продували цистерн главного балласта, чтобы выровняться. Закрывали бортовые клапана всех, кроме одной и дули…. Стояли на СБР и работали компрессорами на пополнение запаса ВВД. А компрессинные кольца на компрессорах плохие и смазочное масло гнало в трубы ВВД. При продувании в изгибе трубы пиково поднялось давление, ну и температура, естественно. И - рвануло. Взорвались масляные пары, развалило колонку аварийного продувания и весь запас ВВД выдуло в центральный пост. Командира Косаря швырнуло на станцию торпедной стрель-бы, контузило… Механик Лукашенко получил осколок в бедро и полгода валялся в гос-питале. Хорошо, что люк центрального был открыт и все выдуло в атмосферу. Да ты дол-жен помнить – мы же изучали аварию.
- Припоминаю, но от этого снабжение запчастями не стало лучше!
- На моих тоже кольца плохие, чтобы ты знал. А разве у тебя лучше? - и Глеб ввел Андрея в курс всех неисправностей, ничего не скрывая, потому что не чувствовал себя в них виноватым. Конечно все, что успел вспомнить. Вечером на совещании у Пергамента офицеры по подразделениям перечислили все корабельные замечания, которые собрали за полдня. Их количество впечатлило даже видавшего виды старпома. Малых доложил, что энергозапас реакторов на исходе. 85% - выработка активной зоны на правом борту и 90% на левом. Пытался ознакомить и еще с двумястами замечаний по обрывкам бумажек, поданных ему матросами и офицерами электромеханической боевой части, но Пергамент его прервал:
- Отставить, Владимир Константинович! Это мне пока не нужно. Вот когда соберешь все, тогда огласишь весь список. В двух экземплярах, пожалуйста. Один своему флагманско-му, другой – командиру! - помощник командира Сапрыкин подсчитал, что по подразде-лениям не хватает 32% штатного личного состава. Иными словами, экипажа-то пока еще нет! С кем в море идти? Первые впечатления были хуже ожидаемых.
А что будет дальше?

На Большой земле

Роскошный вид, блеск золотых погон,
И кортик с золоченой рукояткой,
Казалось ей, что предназначен он
Для праздной жизни…Служба для порядка.
/ Вадим Валунский /

В отпуске на Большой земле Настя познакомила Андрея с Борисом Бобровским. Зачем она это сделала? Маленькие женские хитрости… Андрей знал о школьном романе своей жены, но преодолеть натянутость и неестественность этой встречи не смог и общего разговора не получилось. Теща, Елизавета Ивановна, относилась к Андрею настороженно и недоверчиво. Вероятно, она была изначально против их с Настей брака, отдавая предпочтение однокласснику Борису, который сегодня занимал солидное положение в НИИ, где работал и готовился к защите кандидатской диссертации. А эти моряки… Во - первых – пьет! Это она про Андрея. А Шарый действительно мог, обладая крепким здоровьем, в охотку и в компании, крепко выпить, что и делал, не смущаясь, даже будучи в гостях у тещи. Ну и Настя рассказывала – эти моряки!
В родительской семье Насти не пили вовсе. Исключением был новогодний праздник, когда торжественно открывали бутылку сухого вина, выпивали по маленькой рюмочке, после чего бутылку закрывали и хранили для случайных гостей в холодильнике неопределенное время. Во-вторых, опять – моряки. В представлении глубоко сухопутной Елизаветы Ивановны и из прочитанных ею книг рисовался образ эдаких пройдох, у которых - в каждом порту… Форма, правда, красивая! Рубашка белая, крахмальная, якоря на лацканах и кортик! В-третьих - Настины сомнения, которые обострялись в период ссор, естественно, становясь маминым достоянием. Мамина же дочка. Правда, Настя иногда сожалела об этом и ее одолевали сомнения. Бобровский был настойчив и целеустремлен. Эдакий устойчивый, состоятельный, непьющий и надежный. Как глыба. И мама его хвали-ла.
Так или иначе, в отпуске отношения с Андреем похолодали, к тому же внезапно подошед-ший вызов на службу раньше времени был воспринят Настей в штыки. И, вероятно, не столько от того, что вновь наступало расставание, сколько от этого вечного, несконча-емого “надо”, которое портило все впечатления от совместной жизни и от жизни вообще.
Андрей звал Настю с собой на Север, но она, вся в сомнениях, раздраженная текущими событиями и этим досрочным вызовом, ехать отказалась.
И Шарый улетел

Прием

Корабль к бою и походу приготовить!
/ командир /

Утром при проворачивании механизмов не захотели отваливаться носовые горизонтальные рули. Что за черт? Сдающий комдив Нилов и принимающий боцман Гучкас полезли в надстройку. Давно не отваливали? Ковырялись, ковырялись, и давление в системе гидравлики поддерживали 100 атмосфер, и впятером пытались их подтолк-нуть. Безрезультатно. Боцман выпросил у Пергамента бутылку спирта и через полчаса пригнал откуда-то трактор “Беларусь”. Рули зацепили тросом и трактор, поднатужившись, вытянул - таки их наружу.
- Если мы здесь все будем оживлять трактором “Беларусь”, то далеко не уедем, - выругался старпом Пергамент.
- А может наоборот уедем далеко – далеко, подальше от нашей земли, - откликнулся минер Кулишин.
Командир дивизиона движения Слава Соломин разбирался с отчетами физиков по их замерам остатков активной зоны реакторов, или, как их еще называли для конспирации, “аппаратов”. А что можно понять в этой технике, когда она не работает? Только по рассказам хозяев. А им что? У них уже чемоданное настроение…
- Володя, знания умножают печаль, зачем тебе заранее портить настроение, - шутил сдающий механик Дубинский. К вечеру третьего дня приемки зафиксировали около тысячи замечаний по материальной части - серьезных и по мелочам. С их полным перечнем командир пошел на доклад к заместителю командира дивизии Устинову, а механик Малых к заместителю флагманского механика Калисатову. Борис Апполинарь-евич брезгливо и насмешливо пошелестел механиковыми бумажками, бегло пробежал глазами замечания и охладил Малых:
- Володя, ну я - что, не знаю этого всего? Знаю! И знаю, что после отпуска вам не хочется идти в море! Брось ты эти вы…ньки.! В море вы все равно пойдете! Караваеву уже все доложили и он с Белого моря передал – “если этот чернож…й не выйдет в море, я ему матку наизнанку выверну!” Это он про вашего Капанадзе. Видишь, его только назначили, а он уже здесь права качает! И ты – туда же.
- Он не права качает, а положено принимать атомную лодку в течение 10 суток с вводом главной энергетической установки! Это приказ Министра обороны, Борис Апполинарь-евич!
- А на войне ты тоже будешь 10 суток сопли на колено наматывать?
- Не путайте войну и мир, Борис Апполинарьевич! Это одно. А второе - на войну эта лодка не годится. Она должна была пройти ремонт лет пять тому назад и только после этого быть готовой к войне, если на то пошло!
- Иди, Малых! Больно принципиальный стал! И забери свои каракули! - Калисатов подопнул пальцами по столу механиковы бумаги и они посыпались. - Мне они не нужны, - пока Малых собирал их на полу, Борис Апполинарьевич уже направился к двери.
- Иду к Устинову! А ты и не надейся! С утра вводите ГЭУ и – вперед! - механик сунул скомканные бумажки с перечнем замечаний в карман репсовой робы и, подталкиваемый Калисатовым, вышел. Борис Апполинарьевич запер дверь своей каюты и деловито направился в кабинет заместителя командира дивизии Устинова.
- Боится, как бы я не оставил бумаги на его столе, - подумал Малых.


Крапивины


Офицерам и…, уволенным в запас или отставку,
в течение 3-х месяцев предоставляется жилпло-
щадь, вне зависимости от ведомственной принад-
лежности…
/Из Постановления №.. ЦККПСС и Совета Министров СССР /

В городке Шарый навестил Крапивиных. Как он и ожидал, дела там были невеселые. Наталья вынуждена была отвезти мужа к своим родителям в Краснодар и Саша, прописавшись у них, оформлял свою копеечную, за 20 лет выслуги, пенсию. Поскольку жить в двухкомнатной хрущевке таким табором было невозможно, Наталья уехала на Север, где работала и откуда ее до поры до времени, еще не выселили. Вот именно - до поры до времени! Уезжать все равно придется. Не век же ей здесь быть! Военного пенсионера Крапивина в Краснодарском военкомате в очередь на квартиру не поставили.
- Я их спросила – почему? - рассказывала Наталья. - Они говорят, что для постановки на очередь семья должна быть прописана в городе по действующей санитарной норме – 8 квадратных метров на человека! То-есть на нас троих - 24! Получается абракадабра – чтобы получить квартиру, мы должны ее иметь! А у отца с матерью 36 и прописано 6 человек, вместе с нами. Так что, оказалось, мы не имеем права на постановку на очередь.
- Как же так? Есть же постановление ЦК партии и Кабинета министров, что увольняющимся в запас офицерам квартира предоставляется в течение 3-х месяцев вне зависимости от ведомственной принадлежности! – напомнил Андрей.
- Я им сказала об этом, а они смеются, говорят – постановление-то есть, квартир нету! Юрист меня просветил, что, поскольку мы прописались у родителей, то имеем право только на расширение жилплощади. А право на расширение имеет пол-Краснодара! На 20 лет вперед!
- Но это же невозможно! – возмутился Андрей. - А мы -то здесь ничего этого и не знаем! Нас уверяют, что все наше будущее учтено могучим валом законов и постановлений, пока мы бороздим моря и океаны... А на самом деле…
- А на самом деле есть подзаконные акты, которые все эти возможности сводят почти к нулю... Где нам взять двадцать четыре квадратных метра? Кто тебя пропишет? Сашка бегал по всему району, стучался в двери к чужим людям и просил, чтобы кто-нибудь нас прописал. На него смотрели, как на идиота! Ну, представь, открывается дверь и какой-то мужик просит тебя прописать его в твоей квартире! - Наталья всхлипнула. - Да он и есть сумасшедший! Ему с каждым днем все хуже. Он остался там дооформляться в военкомате и провожал меня в аэропорт в тужурке с погонами и пижамных брюках...
Не могли остановить!
- Наташа, теперь ты видишь, что была не права? Диагноз все равно уже не скроешь. Я тебе советую положить его там в госпиталь и квалифицировать инвалидность. С ней вам будет легче претендовать на квартиру.
- Наверное, я так и сделаю. Как вы? Настя еще у мамы?
Дома Андрей вытер на мебели пыль, вымыл полы, заглянул в последние известия на телеэкране и, пошарив в почтовом ящике и ничего там не обнаружив, уехал на корабль.

Уходим завтра в море…


Центральный! Реактор вышел на МКУ.*
/ Доклад вахтенного КГДУ с пульта ГЭУ /

Ввели главную энергетическую установку. Компенсирующая решетка**, стержни аварийной защиты и автоматического регулирования вышли на самый верх, почти до концевиков. Активная зона “аппаратов” на исходе, да и вводили реакторы совсем недавно для замеров физиков, поэтому оба еще и в “йодной яме”.***
Но Донцов не ошибся в расчетах пускового положения и реактор вышел на МКУ в расчетное время и в расчетном положении компенсирующей решетки. Да и вычислял он пусковое положение вместе со Славой Соломиным, бывшим управленцем, а теперь командиром дивизиона движения. Выход в море завтра. Полдня и ночь на то, чтобы экипаж понял, что и как на лодке работает.
С выходом реакторов на МКУ личному составу механиков сход на берег уже запрещен. До вечера грузили учебную торпеду в носовой торпедный аппарат. Для этого заполнили четыре кормовые цистерны главного балласта и сдифферентовали лодку на корму на 4 градуса. Потом завалили на нос и вставили торпеду в кормовой аппарат... Как говорят подводники, поставили лодку раком. Зрелище впечатляющее – стодвадцатиметровый корпус - кормой к небу! После погрузки продули цистерны воздухом высокого давления и до утра работали компрессорами для пополнения ВВД до 100%.
Ночью Шарого разбудил старшина команды Гудимов.
- Андрей Викторович, вышел из строя циркуляционный насос кормовой холодильной машины.Кондиционирования воздуха нет. Отсеки начали запариваться. В турбинном на Шаповалова уже забортный душ пустили.
- Началось, будь оно все неладно! – выругался Шарый
Малых был уже в центральном посту и приказал включить вентиляцию в атмосферу. Обстановка слегка улучшилась.
По команде Калисатова, который оставался на службе для контроля выхода лодки в море, сняли насос с соседнего корабля, и, ввиду того, что он не подходил на новое место, просто приварили к станине. Насос издавал в работе жуткий вой и отчаянно дребезжал без амортизаторов, но делать было нечего.
Калисатов торопил, ему поставлена задача – во что бы то ни стало отправить лодку в море, чтобы не сорвать учения Северного флота.
К утру срочный ремонт был закончен, холодильную машину ввели в действие и с кондиционированием воздуха ситуация в прочном корпусе улучшилась до нормальной. На пирс привели матросов - недокомплект до штатного расписания и построили перед экипажем. Пергамент приказал командирам подразделений разобрать их по принадлежности. В составе пополнения - около половины выходцев из Закавказья и среднеазиатских республик, человек пятнадцать магомадовых, и никто не знал – бывал ли кто-нибудь из них в море и кто на что способен в деле. Веселая картина!
- Ну, нации и народности! Равня-а-айсь! – прищурив глаз, скомандовал Пергамент, завидев командира, – Смирна-а!
- Вольно! Старпом, у меня здэс нэт наций и народностэй! У меня здэс экипаж! – поправил “Шмагу” Гиви Капанадзе. - У меня здэс всэ – подводники! Боевая трэвога! Корабль к бою и походу приготовить!


* МКУ – минимально - контролируемый уровень мощности ядерного реактора
**Компенсирующая решетка – набор нержавеющих листов с отверстиями для стержней автоматического регулирования и аварийной защиты для поглощения нейтронного потока и прекращения реакции расщепления атомов топлива
*** Иодная яма – графическое отображение степени отравления активной зоны реактора


Кто видел в море корабли…


Кто видел в море корабли,
Не на конфетном фантике…
/из флотского фольклора /

В целях экономии энергозапаса работали на реакторе правого борта в перекрестном режиме – один реактор на две турбины. Продолжали разбираться с материальной частью и заметили солидные утечки питательной воды для подпитки второго контура. Места те-чей пока не обнаружены. Запас воды стремительно сокращался, а испарительную уста-новку для его пополнения никак не могли вывести на режим производства воды необхо-димого качества. Там обнаружились свои неисправности. Паропроводы в нескольких мес-тах потравливали пар и атмосфера в энергетических отсеках была влажной, что могло привести к образованию коротких замыканий. Матросы и офицеры электромеханической части крутились среди всех этих неисправностей, пытаясь привести состояние оборудо-вания к приемлемой для плавания норме.
- По местам стоять, к погружению! – скомандовал Капанадзе. - Задраен верхний рубочный люк! Поднять перископ! – трюмный Шлыков перевел рукоятку гидравлического манипулятора в положение “Подъем” и перископ, шурша тросами, пошел вверх. Капанадзе прильнул к окулярам. Боцман Гучкас замер в готовности, положив волосатые руки на рукоятки управления горизонтальными рулями. Шарый открыл манипуляторами аварийные захлопки* цистерн главного балласта и отметил давление в системах гидравлики. Стрелки манометров замерли на показании – 100 атмосфер.
- Срочное погружение! Выдвижные, кроме перископа - вниз! Боцман, ныряй на глубину 40метров! - боцман переложил горизонтальные рули на погружение.
Выдвижные устройства начали опускаться.
- Заполнить главный балласт! – скомандовал механик Малых. Шарый с Гудимовым открыли клапана вентиляции балластных цистерн и воздух из них, ухнув, вышел наружу, уступая место забортной воде. Подводная лодка стала погружаться вдруг со стремительно нарастающим дифферентом на нос - 3, 5,10, 15, 20 градусов.
- Боцман, одерживай! – видя, что корабль уже проскочил заданную глубину, предупредил Гучкаса Малых.
Но опытный мичман уже переложил горизонтальные рули на всплытие.
- Не открылись клапана вентиляции 10-го номера! – доложил Гудимов, глядя на табло сигнализации положения клапанов вентиляции и аварийных захлопок.
Понятно - в десятой цистерне пузырь воздуха, а нос лодки тяжелый, потому что там все заполнено!
- Рули - на всплытие, лодка погружается! – тревожно доложил Гучкас.
- Открыть клапана с местного поста! - скомандовал механик в десятый отсек. Из микрофона громкоговорящей связи “Каштан” из десятого слышались треск, шум работающих механизмов, металлический лязг и русский мат. В центральном отсеке матрос – радиометрист, не успевший ухватиться за поручень, покатился по палубе. Поймали только у носовой переборки. Шарый краем глаза отметил манометры системы гидравлики. На них - 0! Давления гидравалики нет! Дифферент на нос уже более 20 градусов! Что за черт? Андрей, карабкаясь вверх по скользкому линолеуму к переборочной двери, метнулся в смежный отсек, к блоку насосов гидравлики. Манометры на блоке показывали 100 атмосфер! Загадка! Лихорадочно сообразил – это же сработал отсекатель и перекрыл подачу гидравлики от насосов в систему. Мигом открыл обводной клапан и давление в системе поднялось.
Клапана вентиляции десятой цистерны открылись и дифферент быстро отошел к нулю… Весь эпизод занял минуты полторы, а показался вечностью. Командир не успел даже скомандовать противоаварийный маневр – пузырь в нос* и реверс турбине. Стоял на площадке, вцепившись в ручки перископа.
– Механик, что это было?
- Три дня на прием корабля, товарищ командир! - хмуро отозвался Малых. Это большая удача, что Шарый вспомнил о клапане - отсекателе. У себя на корабле он давно заглушил его, вопреки действующей инструкции, поскольку уже имел с ним неприятности.
По замыслу конструктора клапан должен отсекать насосы от системы при разрыве трубопровода и аварийной утечке рабочей жидкости.
Сегодня он сработал от мгновенного увеличения расхода при одновременной работе гидравлических механизмов. Чуть не въехали в грунт…

*запорная арматура цистерн главного балласта

Читай продолж. Гл 10. часть 4
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Skype Name
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов СВВМИУ.ru -> СВВМИУ - Читальный Зал Часовой пояс: GMT + 3
Страница 1 из 1

 
Перейти:  
Сохранить тему
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах


Powered by phpBB © 2001, 2005 phpBB Group
Русская поддержка phpBB