СВВМИУ.ru

[Тимофеев Владимир]

??? Но пересмешник понравился.
_________________
Будь здрав бояре.

[Иван Лукашенко]

[Тимофеев Владимир]

Спасибо!
_________________
Будь здрав бояре.

[Тимофеев Владимир]

Почитал. Много некорректного. Лучшее- "Одиночное плавание".
_________________
Будь здрав бояре.

[Иван Лукашенко]

[Иван Лукашенко]

[Иван Лукашенко]

«Мурена» - головной в дальневосточной серии подводный ракетоносец, стоящий у плавпирса одной из баз Тихоокеанского Флота, именуемой «Осиным Гнездом», напоминал разворошённый перед дождём муравейник. Шла погрузка провианта, а также всего «прочего», забытого вследствие непреодолимых сил Вселенского хаоса как результата взрыва первородного вещества, сконцентрированного в объёме математической точки. Но существует и другой, более приземлённый взгляд на этот процесс. Флотский бардак, в отличие от Вселенского, продукт «рукотворный», если можно так назвать результат деятельности студенистого вещества, спрятавшегося в черепной коробке.
Экипаж субмарины как раз находился в апогее этого процесса, заканчивая подготовку к выходу на первую боевую службу. Шёл 26-й год Холодной войны.
Планомерная и расписанная до мелочей подготовка к автономному походу должна проходить согласно выстраданной, подписанной и утверждённой множеством начальствующих автографов бумаге. Пропечатанная Гербом Отечества, она под грифом «сов. секретности» хранится в местах подальше от глаз вражеских, а от своих и подавно. Обычно, мало кто помнит, что и когда нужно делать согласно её содержания. Главное, что устранено основное предостережение военного бюрократизма - «работа без плана – работа впустую». Запоминается суть бумаги – нужно быть готовым выйти в море к такому-то числу, а сами задачи решаются по мере их поступления с учётом возможностей «противолодочного» тыла Флотилии.
Пик хаоса и суеты приходится на последнюю неделю, предшествующую выходу ПЛ на боевую службу. Этот период характерен частыми построениями команды, а то и всего экипажа с целью распределения новых указаний и заданий вместо отданных ранее и не исполненных вследствие форс-мажора и цейтнота. Всегда нужно выполнять приказания согласно Дисциплинарного устава ВС СССР - точно и в срок. Торопиться не нужно, ибо может последовать команда «отставить». Перевыполнение плана ведёт к ненужной и вредной для исполнителя рекламе личных творческих качеств. Написано «точно и в срок», вот и нужно докладывать минута в минуту, если даже исполнил сутки назад. Конечно, если есть, что докладывать. «Хорошее дело само сделается, а плохое не стоит и начинать». /Народная пословица/.
Командир подводной лодки 38-летний капитан 1 ранга Владимир Бажанов, прогуливался по пирсу вдоль борта ракетоносца. Доходя до 200-литровой железной бочки со спиртом, не пролезавшей по своим габаритам в рубочный люк и ждавшей своей очереди на расфасовку по 40- литровым «молочным» флягам, он одобрительно-ласково постукивал по её подёрнутой лёгкой ржавчиной крышке в такт намурлыкиваемой в полголоса любимой мелодии популярной песенки «Москва Златоглавая, звон колоколов».
Владимир Георгиевич был натурой творческой и, в то же время, реально представлял перспективу своей дальнейшей службы. В «академиях» он не учился, и преподавать в них не собирался тоже. За спиной в активе только Командирские классы и должность старпома на опытной ПЛ 601 проекта с прототипом аналогичного ракетного комплекса. «Лапы волосатой» у Командира не было. А было, скорее, родство с «тамбовскими крестьянами». У флотских кадровиков наблюдался дефицит кандидатов в командиры. Они проспали потребности кораблестроительной программы. В случае с Владимиром Георгиевичем совпали желание номинально стать командиром с одной стороны с надеждой, что он фактически станет им с другой. Кредит доверия. Аванс желанию.
Назначенный командиром новейшего подводного ракетоносца Северного Флота во втором экипаже более трёх лет назад, он, фактически, ещё не стал командиром субмарины. Хотя, по большому счёту, это его не волновало. Записано в личном деле - «назначен командиром ПЛ…» - значит – «командир» - остальные нюансы, вроде намотанных на винты морских миль и количество «автономок», следует отнести к категории приятных дополнений к праздничным застольям. Главное, что чувствовал себя он превосходно, упиваясь достигнутой для себя вершиной военной карьеры. От пребывания на ходовом мостике ПЛ Владимир Георгиевич испытывал, порой, щенячий восторг.
Неуёмная к радостям жизни противоречивая натура Командира находила моменты упокоения души в музыке. Владимир Георгиевич довольно сносно владел струнными музыкальными инструментами от балалайки до гитары, но на практике предпочитал благородную и редкую в офицерской среде мандолину. Именно эта греко-римская балалайка со сдвоенными струнами позволяла ему раскрывать свою ранимую душу. Хотя были небезосновательные сомнения считать его слёзы «крокодиловыми».
Более чем трёхлетнее скитание экипажа по учебным центрам, Флотам, судостроительным верфям, заводские и государственные испытания с обязательными одиночными и залповыми стрельбами практическими торпедами и новейшими баллистическими ракетами позволили отлично подготовить экипаж в теоретическом и техническом плане. Однако помимо чести и «славы» в форме грубых проступков, экипажу предъявить командованию 25 ДиПЛ было нечего.
Коллизии и лабиринты военной службы, часто создают ситуации достойные пера сатириков, юмористов и фантастов из среды сторонних наблюдателей. Сами же военные «актёры» воспринимают это как обыденную ежедневную текучку, где день на день не похож. Особенно на берегу.
Так и мне пришлось на одном из ежедневных служебных совещаний у начальника штаба 25 дивизии Роберта Петровича Путилова, капитана 1 ранга, свежеиспечённого выпускника Военно-Морской Академии, отвечать, как говорят, «не по окладу». В то время, когда командование ПЛ добросовестно нежилось в отпусках на черноморских и других пляжах, мне пришлось, изображая должность командира войсковой части, держать ответ за набранные экипажем в течение 3-х лет отрицательные баллы к имиджу.
Стружку с меня, старшего лейтенанта, и даже не командира, а всего лишь инженера электронно-вычислительной группы взялся снимать сам вышеупомянутый начинающий «стратег-флотоводец». Он столько раз повторил, слово «почему?», оттачивая на мне мастерство «разноса» в пример и на испуг других на благородном совещании командиров подводных лодок и экипажей, что ответ «держать» за зубами я не стал. И вместо напрашивающегося в рифму грубого по форме и ничтожного по содержанию «по кочану»» с наивной простотой и неискушённой надеждой на взаимопонимание слегка «дёрнул тигрёнка за усы:
- Возможно, – говорю: – Вы надеялись, что вверенная мне по случаю на пару недель войсковая часть прибудет в Ваше соединение с Призом Главкома ВМФ за ракетную стрельбу?
Развить далее тему о роли социалистического соревнования в повышении точности стрельбы баллистическими ракетами мне не дали.
- В колхоз его! На покос. А сюда вызвать Зотова. Он член Партии! - Вскочил с места зам начальника политического отдела капитан 2 ранга Козыръ. Молодец разрядил обстановку. Спас. Ведь мы почти уже стали «друзьями». Недавно я постриг его очень коротко. Почти наголо. Плохая примета.
Я был репрессирован и сослан в Военный совхоз №7 на покос на заливные луга в пойму озёрной системы Вилюй, на берег Тихого Океана. Какой покос? Шла путина. Шёл кижучь. Шла горбуша. Я с большой радостью воспринял недоверие Начштаба командовать номинальной войсковой частью, от которой в наличии был лишь пятизначный номер. Переоделся в полевую форму под «морпеха» и сменил каюту - на землянку. Начштаба - на медведей. Селёдку - на красную рыбу и икру. Зону радиационной «опасности» - на солнце воздух и воду. Есть всё-таки привилегии и у беспартийных.
Я добросовестно принял у моего предшественника старшего лейтенанта Зотова Бориса Алексеевича основательно пооборвавшийся, но загорелый, счастливый и откормленный на выпасе красной рыбой личный состав. Пересчитал косы, вилы, грабли, топоры и пилы. Ознакомился с импровизированной коптильней рыбы, сконструированной из уже прожжённой командирской армейской палатки и бочки. Японские сетки и резиновую лодку, а также другие рыболовные снасти недовольный своей заменой Алексеевич оставил мне по доброте душевной, чтобы я мог реализовать невыбранную ещё квоту по лицензии на отлов рыбы для прокорма покосной команды. Икра в лицензии не упоминалась и числилась потрохами. Да и рыбу никто взвешивать не собирался.
Единственное, что вызвало у меня недоумение, это отсутствие в снаряжении экспедиции огнестрельного оружия самозащиты от медведей, промышлявших тут же на путине. А когда случилось, но, к счастью, обошлось, хоть под рукой и не оказалось, так нужного СКС \Карабина Симонова\.
Ночью Потапыч вломился в продовольственную землянку и начал перекусывать банки, безошибочно выбирая со сгущёнкой. Дневальный по лагерю, вместо того, чтобы доложить мне или объявить общий «аларм», пошел разбираться с «вором». Мишка не выдержал напора потомственного сибиряка-охотника и, наложив кучу дерьма, проломал просеку за ближайшую сопку.
Место глухое. Связи нет. До ближайшего мало-мальски цивильного места 20 км. Оказия раз в неделю на плавающем гусеничном транспортёре с целью доставки провианта и прочего. Однажды, по наводке вернувшегося к исполнению ВРИО должности командира войсковой части Алексеича на покос прибыл даже оперофицер НКВД Слава Кошемирович. Пересчитав личный состав и убедившись, что «беглых» нет, он, с наглой ловкостью вседозволенности умыкнул в копилку госбезопасности Отечества бочку с кижучем малой соли. Для возобновления отложенного на зиму полного для экипажа счастья нам не хватало только бочки крупной поваренной соли. Однако, и вторая бочка с рыбой исчезла бесследно. Были предположения, что она отправилась вслед за первой в счёт «третьего экземпляра».
Командовать двумя десятками матросов и тремя мичманами не доставляло особого беспокойства, учитывая, что согласно статьи Корабельного Устава ВМФ СССР «о выделении команд на хозяйственные работы за пределами войсковой части» я отвечал лишь за дисциплину во вверенном мне подразделении. Всё остальное: обучение косьбе, заточке инструмента, а также производительность труда, выполнение плана и прочее обеспечение жизнедеятельности лежало на «фирме», в чьих интересах осуществлялся покос. А такого в наличии не было. Уставной продпаёк Министерства обороны основательно сдабривался свежей лососиной.
Вскоре я слился с природой: тайгой и океаном. Моя одежда насквозь пропиталась рыбой. Переодеваясь регулярно в обветшалый, но чистый комплект матросской робы, я лишал медведей возможности идентификации меня с командным составом, с целью сохранения боеспособности вверенного мне подразделения.
Однажды днём вахтенный по лагерю, он же хранитель огня на камбузе и дыма в коптильне, доложил, что по 4-х километровой песчаной косе в нашу сторону движется гусеничный плавающий транспортёр. Приехал сияющий Борис Зотов с приказом начштаба 25 ДиПЛ сдать дела и обязанности командира покосного взвода и срочно прибыть к нему. В таких случаях сразу начинаешь перебирать самые негативные причины.
Возможно, начались осложнения у матроса проткнувшего вилами ногу. Заражение крови или чего похуже. Безалаберность, если не выбрать другое, более нецензурное слово, характеризующее заботу командования о нашей безопасности. Связи-то на экстренный случай не было. Пришлось посылать мичмана за 8 км по песчаной зыбучей косе вдоль Океана к зенитчикам, чтобы они вышли на связь с нашим оперативным. Матроса эвакуировали.
Несколькими годами позже за мысом в акватории соседней бухты Саранная на грунт ляжет потерявший плавучесть атомоход, лишённый возможности использовать свои штатные и аварийные средства связи. Оперативные дежурные «забудут» про подводную лодку. Командир использует мой опыт фельдъегерской связи. Через торпедный аппарат с координатами аварийной субмарины на поверхность выйдут 3 мичмана. Они проплывут несколько миль в оранжевых гидрокомбинезонах в холодной воде, прежде чем их, как нарушителей границы задержат пограничники. Так командование флотилии узнает о результатах проведённой дифферентовки и вывески ПЛ.
Начальник штаба, Роберт Петрович показал мне телеграмму-молнию на моё имя: «=володя встречай аэропорту Елизово на машине тчк рейс… прибытием…тчк еду семьёй тчк = бажанов». Примерно так. И тут Роберт Петрович задает вопрос, попахивающий плохо скрытой ревностью:
- А, почему Владимир Георгиевич прислал телеграмму именно на ваше имя?
- А, потому, – говорю – что Владимир Георгиевич для меня, как и для всего экипажа, Отец-Командир! И наоборот.
Дальше пошли «непонимашки». Чтобы выехать из гарнизона нужно было в дивизии найти писаря и оформить документы …., …, …, потом во флотилии найти СПНШ и заверить их …, …, потом в комендатуре гарнизона найти «помоху» и внести в списки на КПП …, а «концы» не близкие, а времени было 18 с хвостиком. К тому же, я уже как месяц лично «знаком» с СПНШ \старпомом начальника штаба\ Флотилии капитаном 2 ранга Бабичем, цербером гарнизона. Кто смотрел к/ф «Королева бензоколонки», тот поймёт маразм бытия паранойи.
А визит нужно было наносить и к нему. Его факсимиле на командировочном предписании как «сим-сим» открывало шлагбаумы на КПП гарнизона. Но как всегда выручил Начштаба Роберт Петрович и, как нынче пишут в объявлениях ветеринары, избавил от мучений:
- Возьмёте полуторку АМО-ГАЗ! 469 УАЗ неисправен! - Выдохнул Начштаба.
После этого указания Роберта Петровича моё внутреннее «Я», к тому времени уже критически воспринимавшее флотскую бордельеру, взбунтовалось, но тело, ещё состоявшее на действительной военной службе, озвучило бунт в завуалированной дипломатической форме.
- Как это неисправен? Вы же только что на «козле» этом… . А эта крашеная АМО-колымага времён русско-японских войн до КПП даже не доедет. А до Елизово и обратно 150 и всё лесом по камням. А на аппарель парома я её просто не затащу без колёс! Она же ездит только под горку! – Смел перечить я Начштабу.
Я не врал, потому, что ездил на полуторке в первый же день по прибытии на Камчатку и под горку, потому, что тогда на ней были колёса, а мотор заводился с наката, правда, не всегда. Вообще, в первый день своего приезда к новому месту службы я успел очень многое, но об этом отдельно и позже.
Я брился, стоя перед зеркалом в каюте плавказармы, и мысленно разговаривал со своим намыленным полувыбритым отражением, которое не переставало склонять меня к радикальному варианту.
Если предположить невозможное. Машина доезжает до аэропорта Елизово. Документы? Они вообще не нужны. Я знаю, как проехать через КПП. Три часа назад я проходил по этой дороге из военного совхоза через этот КПП, жадно пил воду, перекуривал и разговаривал с дежурными матросами, рассказывал про прелести сенокоса и угостил их вяленой камбалой. Они клянчили у меня, как и у других проходящих офицеров, пилотку, значок «За дальний поход» и ещё что-нибудь мне не нужное, блестящее на «дембель». Мичманов там нет. Это они вечно создают проблемы.
Если завтра поутру я на этой развалюхе поеду якобы в совхоз за сеном, то меня узнают и спокойно выпустят без документов. Если не узнают, то выпустят тоже. Военный совхоз №7 находится в 4 км и в подчинении тыла Флотилии.
Но лучше не ехать вообще, а встретить Командира «пешим по суху» у паромной переправы в посёлке Тарья. Так будет лучше для меня и Командира. Представляете, я встречаю капитана 1 ранга, командира стратегического ракетоносца, его жену и детей на этой крашеной развалюхе на виду у всех присутствующих в аэропорту. Большинство пассажиров – офицеры и мичмана, возвращающиеся из отпусков, в том числе и из родного экипажа. А тут я в кирзовых сапогах, не бритый:
- Здравия желаю, товарищ командир! Пожалуйте в кузов на свеженькое сенцо вместе с жёнушкой и детишками и чемоданчики свои держите покрепче, борта у полуторки низкие, не ровён час растеряем дорогие супружницкому сердцу наряды. Мне же, как старшему автомобиля надлежит глотать пыль в тесной кабинке.
Что после такого натюрморта будет со мной, с точки зрения внутреннего уважения к самому себе? Ехать нельзя.
А внутрисемейный имидж Командира? Он будет основательно подмочен. Женщины не прощают такого унижения своих мужей. Плохое настроение командира, где напрямую, где косвенно, отразится на внутреннем климате в экипаже. И потом, видя каждый день этот музейный экспонат на стоянке у штаба, командир будет ассоциировать своё унижение с моей личностью, с искривлённым злобой ликом своей жены и прочее. Далее пролонгировать события бессмысленно. Просто нельзя ехать. Нужно встретить командира у парома и первым грамотно доложить обстановку. На флоте все так делают. Я закончил сбривать бороду. Мыслей более не было.
По офицерскому коридору ПКЗ тащили что-то громоздкое, задевая за двери кают. Дверь в мою каюту просто вышибли ногой. На пороге стоял среднего роста старший лейтенант Бабич Сергей Юрьевич, загоревший в выцветшей матросской робе, пилотке с шитым офицерским «крабом», с большим, не по росту фибровым чемоданом. Серёга прибыл на «перекур» с поймы реки Авача, где косила сено «механическая» часть команды. Своим появлением Серёга укрепил мою уверенность в правоте принятого решения, и открыл фибровый чемодан. До утра нам нужно было сделать главное дело осенней путины – переправить икорку в Ленинград . Никакой коммерции, ибо не те объёмы.
После бутылочки «шила» под икорочку и подкопченый балычок или наоборот, Серёга вспомнил, что на «двойке» отсыпали практику пятикурсники Военно-Медицинской академии и, если они ещё не уехали, то можно отправить с ними. У курсантов оказалось не только желание войти в долю предприятия и поиметь малую моржу, но и «шило». Всё-таки медики. К себе, на «штабную», мы вернулись под утро.
Разбудил меня старший лейтенант Родионов Юрий Павлович, КЭВГ-2. Бразды правления войсковой частью временно перешли к нему:
- Начальник штаба срочно вызывает к себе.
Во рту было сухо, но мне удалось провернуть несколько раз язык и выдавить из себя комментарий по поводу действий Роберта Петровича и, уже без повода, пройтись по его личности. В этот момент мне даже показалось, что мелькнувшая в открытом прямоугольном иллюминаторе тень принадлежала ему. Ничего хорошего меня не ожидало. Формально я не выполнил приказание Начальника штаба дивизии. Сейчас Он неимоверное количество раз задаст мне традиционный риторический вопрос всех начальников «Почему Вы …?», и объявит взыскание по максимуму. Кого интересуют мои личные переживания и сомнения, куда поставить запятую «ехать нельзя не ехать». А Вы, куда бы поставили «запятую»?
В каюте штаба после короткого вступления при всём стечении «их высокоблагородий дивизии» Роберт Петрович решил обставить мой арест в стиле «ретро». Вызвал СПНШ дивизии капитана 2 ранга Гаврилова, который по сюжету водевиля должен был обозначать вооружённый конвой для моего предстоящего сопровождения в острог. Далее, он должен был в присутствии моего командира старшего лейтенанта Родионова произнести стандартные для такого случая фразы. Произошло непредвиденное как в анекдоте с оруженосцем рыцаря Волобуева. Роберта Петровича попутал бес и он приказал:
- Старший лейтенант Григорьев, арестуйте капитана 2 ранга Гаврилова!
Стоявший за моей спиной Юра Родионов начал тихо попискивать, пытаясь задавить приступ гомерического хохота.
- За что!? – Заверещал Гаврилов, мол, верой и правдой, а меня в острог.
Потом разобрались, кто кого должен арестовать, но никто не знал, что при этом нужно делать, получив такую команду. Шпаги, мушкета и шнурков от ботинок на сдачу конвоиру у меня не было. Обычно всё происходит буднично, без всякого пафоса. Офицер получает в своей канцелярии записку об аресте, продовольственный аттестат, одевается согласно объявленной в гарнизоне формы одежды, берёт комплект постельного белья, полотенца, зубную щётку, пасту, а вот бритвенные принадлежности не положено иметь при себе. Мало ли что. И под завистливые взгляды сослуживцев отправляешься во внеочередной краткосрочный «отпуск», не забыв зайти в местный военторг за коньяком. Офицеров при посадке не обыскивают. Всё на доверии. Только спросят:
- Спиртное есть?
Смело отвечаешь:
- Никак нет!
И проходишь в камеру. Хуже, если нет к пальто белого кашне или ботинки неформенные. Завернут.
Воспользовавшись замешательством стилизованного конвоя, я раскланялся с офицерами. Пора было идти на паромную переправу встречать командира, выполнять приказание Начштаба в реальном к исполнению виде. Ровно через месяц Роберт Петрович будет принимать решение. Я ему напомню об аресте слегка экстравагантным способом.

* * *
Далее мне придётся прервать воспоминания на рыбную тему, чтобы не отклоняться от основной нити повествования подводного плавания – боевой службы.
Единственное, что могло быть зачислено в актив экипажа - это не закрытый ещё наградной бренд. Этим и объяснялась некоторая нервозность командования. Лодка была головной в дальневосточной серии данного проекта. А начиналось всё довольно прозаично.
Поезд «Артём – Владивосток» шёл вдоль берега Уссурийского залива нарочито медленно. Сквозь слегка раздёрнутые оконные портьеры бронированного банкетного вагона в утренней дымке прорисовывался горбатый силуэт «Мурены».
Леонид Ильич Брежнев лёгким жестом руки, привлёк внимание Джеральда Форда к красотам Японского моря. Президент США прибыл на переговоры по разоружению во Владивосток:
- Вот, такие ракетоносцы у нас служат на Тихом океане.
Свита президента защёлкала оптикой. Бронированные стёкла вагонов слегка искажали перспективу морского пейзажа и силуэт атомохода.
«Мурена» эффектно вспенила море, продувая ЦГБ.
Расчувствовавшись от результатов переговоров с американским президентом во Владивостоке или от воспоминаний преклонного возраста, Генеральный секретарь ЦК КПСС обронил давно ожидаемую на ТОФ фразу:
- Наградить! … Весь экипаж!
Кадровики ТОФ, искушённые в тонкостях своей профессии, на подсознательном уровне приобретённого рефлекса и, осознавая многолетнюю тоску Командования Флотом по высочайшей ласке, решили «сорвать весь банк» и подменили случайно оброненную публично Генсеком фразу, на менее конкретную, но более плодовитую для всяческих фантазий:
- Наградить! ВСЕХ…
А из такой глыбы, отсекая всё лишнее, можно вылепить настоящий шедевр. И писари в отделах кадров штабов и политотделов застучали пишущими машинками, получив списки кандидатов в «герои» по принципу «награждения непричастных и наказания невиновных». Получилось много. Ну, очень много. А ведь нужно в этой горячке не забыть включить и кандидатуры от экипажа, хоть он и формировался для Северного Флота и «своих» там нет пока, кроме замполита Палыча.
Во всём была «виновата» промышленность. Это ведь она вылезла с инициативой сдать Флоту стратегический ракетоносец на год раньше срока. С чего и заварилась вся эта «кутерьма» со срочной переброской нашего экипажа с Севера на Дальний Восток.
Москва зашипела:
- Имейте чувство меры. Не все сразу. Это награждение по должностям, а не по заслугам. У нас свой список. А вам нужен «подвиг».
Эта мысль о «подвиге» залетала в политотделах ещё до нашего прибытия на Камчатку.
Замполит Палыч вдохновенно стал выполнять свои обязанности. Экипаж на общих вечерних поверках и прогулках перестал публично орать строевую песню «Северный Флот не подведёт» и разучивал нейтральную «Морскую Гвардию».
Экипаж просеивали на чистоту помыслов и нравственность поступков. Так «сгорел» минёр Шура Копытов, когда, увлёкшись банкетом по случаю прибытия на Камчатку отломал антенну милицейской рации, прежде чем блюстители успели вызвать подкрепление. Местная военная комендатура повязала вновь прибывших. Под общий замес попал и Петрович, НРТС. Похмелье было тяжёлым и долгим. Разбирательство – коротким и скорым. Минёр вместо боевой службы вскоре выехал к месту нового назначения в столицу Приморского края – Владивосток на должность «кладовщика» минного склада. Петрович был помилован, ибо не орал против власти, а пассивно выражал своё отношение к специфике флотской службы через употребление спиртных напитков.
Экипаж прибыл с отпуска, а до прочного корпуса его не допускали. Проталкивали идею готовности к боевой службе второго экипажа под командованием капитана 1 ранга Берегового, что выглядело вполне логично и осуществимо, ибо изначально этот экипаж был «первым» тихоокеанским. Но пересилил стереотип – Палдиски – судостроительная верфь – боевая служба, и мы приняли «железо». Если бы мы могли знать, чем всё кончится, но знать будущее - это удел мудрецов.
В разгар подготовки к боевой службе на Ноябрьские праздники, посвящённые очередной годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции кадровики подвезли из столицы заметно поредевший комплект государственных наград. Командир подводного ракетоносца, он же Бажанов Владимир Георгиевич, проявил показушную принципиальность и недальновидность при составлении наградных представлений. Его и без того куцый список обглодали до неузнаваемости. На блиц - фуршете в одной из кают ПКЗ-182 заскочивший с холодка доктор ПЛ Володя Гущ, обойденный, как и большинство членов экипажа, радостью морального поощрения по высочайшей милости, разъяснил ситуацию: «Командир надеется и ждёт себе «Боевое Красное Знамя».
Однако, причина, скорее всего, крылась в «другом», о чём доктор знал точно, но не связывал напрямую с частыми восстановлениями здоровья Командира на фоне функциональных расстройств всего организма. В вышестоящих инстанциях знали о слабостях Командира и долго были в замешательстве награждать ли его боевым орденом. Однако вопрос разрешился сам собой. Спустя пару месяцев, в январе 1976 года в «обращение» вышел орден «За службу Родине в Вооружённых Силах». Как его в кулуарах только не называли. Вот на эту ещё «ненамоленную» награду и напоролся Командор 23 февраля. Говорят, он долго не мог запихать силуминовый орден в стакан и обмыть его. Эти события были ещё впереди и до них нужно было ещё дослужить, доплыть и дожить.
Ну, а сейчас уже шёл обратный отсчёт времени. ПЛ стояла у пирса с введёнными в турбогенераторный режим главными энергетическими установками обоих бортов. Механики несли вахту по «боевой готовности №2», периодически проворачивали турбины на передний и задний ход, испытывая на прочность крепление плавпирса к донным якорям и бетонному корню причала. Штурмана шевелили ластами рулей и раскладывали карты по маршруту. Как всегда не хватало одного дня.
После того как идея замены экипажа провалилась, в штабах зародилась мысль зайти с другого бока. И «тему» нашли, что-то вроде «Освоение и боевое применение новой техники, вооружения и прочего в условиях боевой службы». Главное грамотно обосновать свою незаменимость в составе походного штаба, сформированного на основе взаимозаменяемости представителями от 25 ДиПЛ, 2-ой Флотилии ПЛ и ТОФ во главе с Командующим Флотом, Командующим Флотилией и Начштаба 25 ДиПЛ Путилова Р.П. Плюс политотделы отрядили своих представителей. Получилось ну очень много, несмотря на принцип взаимозамещения, который подсознательно попутали с взаимодополнением.
И это «много» ощутил на себе только экипаж, ибо, придерживаясь законов «принудительного флотского гостеприимства», пришлось освободить под эти штабы свои каюты, а самим оборудовать места отдыха на боевых постах и командных пунктах. Ко всему прочему, в кают-компании офицеров образовалась лишняя «штабная смена», нарушив тем самым чёткий порядок приёма пищи экипажем приуроченный к расписанию смены вахт.
Командующий Флотом адмирал Маслов дослуживал последний год, ибо был уже не молод, а снизу подпирала энергичная молодёжь, и «старик», прослышав, что в Столице уже заготовлена «чёрная метка», решил перед пенсией «прокатиться» по морям по волнам на стратегическом ракетоносце. И чем Политбюро не шутит, могли и «героя» перед пенсией подкинуть по совокупности за вклад в достижение паритета с Америкой.
Адмирал взял отпуск, личного врача, и инкогнито прибыл на Камчатку в расположение 2-й флотилии подводных лодок.
Ростом адмирал был выше среднего и ходил по территории зоны строгого режима в утеплённом лётном комплекте пилотов ВВС ВМФ индпошива с множеством карманов. Он не хотел будоражить личный состав флотилии своим присутствием и единственное, что указывало на его принадлежность к флоту, была каракулевая шапка с шитым золотом адмиральским «крабом» и козырьком.
Прогуливаясь вдоль пирсов, Командующий Тихоокеанским Флотом решил посетить бросившийся в глаза своей оживлённостью и суетой причал с ошвартованной «Муреной», на которой ему предстояло выйти на боевую службу. Спутать этот горбатый ракетоносец с другими субмаринами было невозможно. Баллистические ракеты увеличенной дальности позволяли наносить ракетно-ядерные удары по вероятному противнику из любой точки Мирового Океана.
Был разгар «холодной войны» и противоборствующие стороны в выражениях не стеснялись. А уж там, под водой, вдали от взоров пацифистски настроенной интеллигентной общественности, не стеснялись и в откровенных провокациях.
Командующий миновал КДП – контрольно-дозиметрический пост - и вышел на небольшой «пятачок» у корня пирса. Группа младших офицеров, использовавших послеобеденный перекур для неформального общения, приветствовала адмирала, молодцевато «взяв под воображаемый козырёк». Офицеры все как один были в новеньких «канадках» и маркированных пилотках. Адмирал, как-то совсем не по военному поздоровался в ответ кивком головы и проследовал на плавающую часть пирса к трапу ПЛ.
И в этот самый момент к воротам, перегораживающим дорогу на пирс к подводной лодке шустро, не по возрасту подскочил ГАЗ-69 – командирский «козёл», расконсервированный из мобилизационного резерва и положенный по штату командиру стратегической единицы. Нервно блея гудком, он требовал к себе особого внимания и доступа на пирс. В его багажнике находилась доставленная попутной оказией с Большой Земли кадушка с атлантической селёдкой малой соли. Неизвестно откуда пришедшая информация о том, что Командующий Флотом предпочитает красной рыбе и местной жирной сельди тощую атлантическую рыбку реализовалась в небольшой бочоночек, переправленный с Северного Флота по интендантскому каналу. Ведь могут когда захотят.
«Козёл» своей наглой настойчивостью привлёк внимание почти всех, участников погрузки, старательно выполнявших команду помощника командира Володи Ларионова «круглое таскать, плоское катать». Командир, увидев издали высокую, стройную не по годам фигуру Командующего Флотом, заорал голосом боцмана парусного брандера, идущего на таранный подрыв турецкого флота при Синопском сражении:
- Смирно-о-ы-а-а !!!
Загуляло эхо по ближайшим сопкам. Бажанов молодцевато, почти по-гусарски, одним еле заметным движением корпуса насколько позволяла его «неладно скроенная, но крепко сшитая» по Гоголю фигура, сбросил с плеч чёрное кожаное на кремового цвета овечьем меху пальто «а ля постовой тулуп» и закосолапил навстречу Адмиралу.
Так начался рабочий визит Командующего на РПК СН «К-366».
А в это время группа младших офицеров в курилке переключилась с анекдотов на дела текущие – предстоящий поход. Настроение у всех было нервно-приподнятое, и лишь один из них мрачнел с каждой минутой. Высокий, худенький как тростиночка, лейтенант слегка восточной внешности в боевой поход не шёл.
Лейтенант Владимир Гольдибаев, выпускник этого года, штурманского факультета Каспийского ВВМУ был приписан к нашему атомному пароходу и правил службу на допштате. А допштат на боевую службу не берут. Скорее всего, из соображений экономии золотовалютных запасов сверх-державы - СССР. Четверть морского денежного довольствия за боевую службу офицер получает в эквиваленте чеками Морфлота, которые можно было отоварить в магазинах «Альбатрос». Сумма, конечно, получалась для командиров групп смехотворная, но сам факт внимания Партии и Правительства вдохновлял. Вот такая экономия получалась на боевом мастерстве.
- Бельды - так ласково в экипаже называли его офицеры – это твой шанс. Иди и обратись к Командующему Флотом.
Кто-то из нас вбросил эту, не так уж и безумную, идею, про которую и сразу же забыли. Но, как оказалось минутой позже, Бельды принял розыгрыш за чистую монету.
Вахтенный офицер с мостика дал команду «все вниз, продолжить авральные работы», и мы неторопливым шагом пошли к сходне, где командир что-то объяснял Командующему. И вдруг, когда мы поравнялись с ними, резануло:
-Товарищ Адмирал, командир электронавигационной группы на допштате лейтенант Гольдибаев. Прошу разрешения обратиться.
И далее дословно всё то, чему учили мы его в шутку в курилке последние 10 минут.
Крайним оказался, как всегда, командир ПЛ. Он, молча, выслушал монолог Адмирала о воспитании у молодых офицеров любви к морю, о чуткости отцов-командиров к подрастающей смене:
-Офицер стремится в море, а Вы, командир, … Лейтенант, вниз!
Лейтенант молодцевато отдал честь Военно-Морскому флагу и скрылся в утробе ракетоносца с одной лишь зубной щёткой
Через 10 лет Владимир Гольдибаев поднимется на ходовой мостик такого же ракетоносца командиром ПЛ. А через 15 лет Бельды, он же контр-адмирал Владимир Викторович Гольдибаев будет командовать этой, 25 дивизией стратегических ракетоносцев. Вот так мы однажды пошутили в курилке над молодым лейтенантом.
Время выхода неумолимо приближалось. В последний момент я успел съездить в единственный продмаг за ящиком шампанского для кают-компании, ибо Новый 1976 год предстояло встречать в море под водой. Никакой самодеятельности. Всё официально. Старпом Эдуард Трофимович Платонов назначил меня заведующим кают-компанией в рамках общественной нагрузки для улучшения подводного ассортимента еды и пития. А также руководства вестовыми.
Однако, прежде всего нужно было обустроить себе лежбище. Шестиместную каюту офицеров РТС во втором отсеке отдали под размещение «штабных». Отсек аккумуляторный, довольно спокойный и тихий, «командирский». Здесь находятся каюты командира ПЛ, старпомов, минёра, связистов, офицеров электронно-вычислительных групп и части групп дистанционного управления ГЭУ, Начхима, словом всех тех, кто несёт корабельную вахту и расписан по боевой тревоге в первом и третьем отсеках.
Что может быть лучше, чем сменившись с вахты, попить чайку в кают-компании и вытянуться на койке после утомительного сидения в кресле за техническим пультом БИУСа в ожидании сбоя или неисправности вычислительной техники. Это состояние неуверенности в своих силах перед несколькими тоннами, шумящей лопастями вентиляторов электроники, мигающих сотнями разноцветных лампочек регистров и сумматоров арифметических устройств на главных и местных пультах ЦВК и приборов внешних связей, с которыми по сигналу аварийного ревуна придётся вступить в единоборство, называется состоянием длительного стресса. Всё это начнётся буквально завтра и не с кем-то иным, а со мной.
Командиром группы, в составе которой мне предстояло защищать Отечество в океанских глубинах, три года тому назад был назначен Сергей Корытный, однокашник по училищу. За эти три года скитаний от окончания училища до первой боевой службы мы, 32 лейтенанта-выпускника, стали уже старшими лейтенантами. Сменили Северный Флот на Тихоокеанский. Под руководством своих отцов-командиров приняли участие в государственных испытаниях головной субмарины перспективного проекта с высокоточными баллистическими ракетами, оснащёнными принципиально новой системой прицеливания. Ввели ракетоносец в первую линию и подготовили к выполнению задач боевой службы. Сергей Корытный как и некоторые другие мои товарищи и соратники был награждён Орденом «Знак Почёта».
И вот, я и Серёга оборудуем потаённый лежак на командном пункте вычислительной техники. Место выбрано изумительное. Между прочным корпусом, кабельной трассой от аккумуляторных батарей с одной стороны и тыльной стороной приборов ЦВК - с другой. На палубу в два этажа уложили морские чемоданы \брезентовые баулы, мешки\ с документацией на БИУС. Сверху матрас с одеялом и подушкой. Залезай и спи, если не страдаешь клаустрофобией.
Чего-чего, а документации, с которой практически работать невозможно, было вдоволь \700 кг простыней-синек\. Эти килограммы и кубометры нужно было где-то размещать. Вот им и нашли мы применение, помня, что конспект перед экзаменом нужно класть под подушку. Пользовались усечёнными вариантами фотоальбомов.
Кажущаяся, на первый взгляд, малая значимость данного вопроса вскоре превратится в проблему, решение которой потянет на Государственную премию. Лет через 15, когда я буду служить в одном из НИИ ВМФ, мне придётся в конфликтной ситуации отказываться от оформления отзыва на разработку микрофиш.
А пока мы оценивали оборудованную шхеру с точки зрения эксплуатационных качеств. Вырисовывалась одна проблема – начнись что, зашифрованное во всеобъемлющее слово «нештатное» и можно там остаться навсегда. Развернуться за приборами практически не возможно. Приходиться пятиться «раком», пытаясь попасть обеими ногами под 90 вправо в замаскированную от старпома сумкой с ИДА-59 щель между приборов под навешенным сверху сейфом. Первые две недели, пока чувство габаритов впишется в подкорку болевыми ощущениями схему размещения угольников бандажей кабельных трасс, арматуры крепления стоек приборов и прочего железа, особой радости не испытываешь. Далее, когда начинаешь укладываться в норматив команд «отбой» и «подъём» начинаешь в полной мере ощущать преимущества совмещения боевого поста и каюты. К тому же, тренировки в трубе торпедного аппарата и отсутствие клаустрофобии способствовали хорошему сну.
Ещё во время обучения в Нахимовском училище, нам доходчиво объяснили, что военнослужащий никогда не спит. Военнослужащему предоставляется время для отдыха. И в этом заложен главный смысл боеготовности, законодательно закреплённый Уставами ВС.
Отдыхать в «комфортабельной» с виду 6-ти местной каюте подводного атомохода нужно привыкнуть или научиться.
В 3-х метрах находится гидравлический пресс рубочных горизонтальных рулей, автоматика которого визжит наипротивнейшим фальцетом сельсинов. В соседней, такой же 6-ти местной каюте, «господа» инженер - механики, посменно меняясь на вахте, повышают свой интеллектуальный уровень, постоянно играя в «шиш-беш» - «кошу» -«нарды» или как ещё может называется эта гадость, от которой «слепнет» даже гидроакустический комплекс. В 10- сантиметрах за тонкой пластиковой перегородкой в районе головы штурман тайком начинает стирать кремовую рубашку после командирской прокладки при посещении рубки. Случалось, постукивал и полусорванный льдом щит якорь-клюза. Остальные бытовые мелочи, вроде, «псевдо-кондиционера», работающего в режиме, либо «очень холодно», либо «очень тепло» по причине постоянно исчезающего куда-то клювика ручного управления, во внимание не принимаются.
Хорошо отработанный экипаж вскакивает с коек ещё до объявления аварийной тревоги, почуяв сквозь бдительный сон изменение тона работы индукционных блоков и устройств питания корабельных механизмов и «бросков» АПС-ов с борта на борт в поисках электроэнергии, означающих срабатывание АЗ реакторов, турбин, турбогенераторов. Схватив репсовые костюмчики, отдыхавшая смена в нежно-голубом разовом исподнем с красной «шахтёрской банкой» через плечо устремляется к месту исполнения воинского долга.
Аварийная тревога не боевая тревога. При аварии дорога каждая секунда. А когда отдыхаешь на боевом посту, то и бежать никуда не нужно – уже находишься на штатном месте упокоения. Равномерный шум 18-ти градусного потока воздуха вентиляции ЦВК полностью экранирует посторонние шумы жизнедеятельности экипажа и работы механизмов. С другой стороны 60 мм стали, закованной в обручи поперечного набора шпангоутов прочного корпуса и кажущееся безмолвие бездны Тихого Океана.
Был случай, когда мне выпало «счастье» объявить аварийную тревогу по фактическому случаю. Дело было перед обедом. Я обедал во вторую смену, переоделся в кремовую рубашку с погонами и короткими рукавами для посещения кают-компании. По корабельным трансляционным сетям вахтенного офицера «Каштан» в режиме «циркуляр» вещал замполит, подводя итоги соцсоревнования за сутки между боевыми сменами. На пульте управления этой системы «Каштан» в режиме аварийного вызова молча мигала минилампочка четвёртого ракетного отсека. Замполит не придавал этому никакого значения потому, что он был замполитом и продолжал портить аппетит экипажу. Подойдя к люку 4 отсека, я попытался открыть кремальеру. По ощущениям на ней с другой стороны на коромысле кремальеры кто-то висел. Очевидно, кто-то изволил шутить, не пуская меня на обед, подумал, я и, сглотнув голодную слюну, последним усилием воли открыл кремальеру и защёлку люка. Вместе с дымом и резким смрадом горящего электрооборудования высунулась голова матроса в «бикини» ПДУ:
- Куда Вы лезете, товарищ капитан…? Не видите, у нас пожар.
Действительно, подумал я – пожар, но жара не было, значит, ещё не очень разгорелось, и есть надежда потушить. И не раздумывая более, объявил аварийную тревогу голосом на весь отсек, благо ГКП был палубой выше. Вошедшего в роль проповедника светлого будущего замполита оттащили от «каштана» и, выключив циркуляр, установили связь с аварийным отсеком.
По отсекам атомохода загрохотали «колокола громкого боя». Механик ПЛ Виталий Андреевич Локтев, не выпуская из руки недогрызенный на обеде мосол бройлера, рванул в аварийный отсек со стороны «пятого». К нам на КП-3/Р вышел на связь с «первого» минёр и в вопросительной интонации доложил, что у него сработала станция пожаротушения - ВПЛ. Я посоветовал ему срочно перезарядить свою станцию, пока в аварийный отсек на общей волне борьбы за жизнь в обрисованном замполитом будущем не засадили фреон. Когда источник возгорания не определить, появляется соблазн использовать фреон, пока огонь не добрался до банок с регенерацией, которая при нагревании бурно выделяет кислород. Командование ПЛ было отсечено от ГКП в «пятом», а размер бедствия ещё не определён.
Лодка была в каботажном плавании. Адмиралов и сопровождающих их носителей паранормальных способностей на борту не было. Пожар вскоре потушили. Всплыли в надводное положение и провентилировали аварийный отсек. Сгорел один из многочисленных насосов БЧ-2. А могло быть и хуже. Рядом с насосом «хозяйственный» мичман хранил что-то слегка горючее…? Кто-то что-то перепутал и включил, возможно, случайно насос, а клапан на выходе остался закрытым. Насос, поработав какое-то время «на стенку», полыхнул не столько пламенем, сколько дымом. Так как виноватого не нашли, то его назначили Виноват командир группы.
Техника ЭВГ-1 мичмана Маркова Начальник РТС Петрович забрал на БИП планшетистом и пока Петрович безуспешно пытался обучить волонтёра проводить прямую линию пеленга по линейке, нам с Сергеем приходилось «тащить» двухсменку. Оценивать профессиональные качества выпускников школ мичманов в те годы было ещё преждевременно, но начальные навыки профессии обеспечивали умение делать малую и большую приборки на КП-3/Р.
Н Е Ч И С Т А Я С И Л А
Вековое поверье гласит, что женщина на корабле приносит несчастье. Однако, расслабуха каботажного плавания на судах вспомогательного флота ВМФ и прочих плавсредствах торгового и рыбопромыслового флотов в последнее время напрочь стала игнорировать это проклятье. Женщины основательно оккупировали камбуза малых плавсредств, просачиваясь туда на основе семейного подряда.
Военно-Морской Флот СССР неукоснительно следовал этому завету предков. Однако, эффект паранормального влияния на работу корабельных механизмов и его порчу, а также мироощущение обслуживающего его личного состава просочились совсем с другой стороны.
Полуофициально он обозначался весьма безобидным ярлыком - «адмиральский эффект».
Ракетоносец дал три гудка тифоном. На пирсе перекрестились и взяли «под козырёк». Лодка отвалила «малым назад» в боевой поход. На борту был Адмирал Маслов - Командующий Краснознамённым Тихоокеанским Флотом, Вице-адмирал Громов - Командующий Второй Флотилией Подводных лодок. Капитан первого ранга Путилов – Начальник Штаба 25 дивизии стратегических подводных лодок шёл в боевой поход «дядькой-наставником». Хотя какой из него был наставник, когда он был однокашником нашему командиру по училищу.
Два адмирала на борту - это, конечно, лучше чем три, но не в ситуации, когда и одного многовато. Есть где разгуляться Нечистой Силе. Новенький корабль, свеженький экипаж.
Первые два часа, пока Командующий Флотом скучал в командирской каюте и дивился на мандолину командира ПЛ, выложенную на книжной полке под вмонтированной в стенку инкрустированной из ценных пород дерева поучительной для кораблеводителей копией картины Айвазовского «Девятый Вал», Нечистая Сила пробовала на всхожесть швартовые команды. Но опытный, вновь назначенный вместо репрессированного Шуры Копытова минёр отогнал её матом швартового сленга. Лодка благополучно отвалила задним ходом от пирса на середину бухты.
На народной памяти ещё был свеж эпизод, когда Нечистая Сила на адмиральских погонах Начальника ТехУпра ТОФ пробралась на пульт Главной Энергетической Установки /ГЭУ/одной из лодок соседнего соединения, и управленцы /КГДУ/ вместо «малого назад» дружно дали обоими турбинами «малый вперёд». Атомоход вместо контрольного выхода перед боевой службой вылез толстой «мордой» на прибрежную гальку. Где и кончилось Море.
«Нечистая» сменила тактику и уговорила Командующего Флотом не сбивать коленки и локти о множественные балясины железных трапов в шахте рубочного люка. Адмирал отказался от первоначального замысла подышать морским воздухом на ходовом мостике. Сейчас там правил бал командир ПЛ, а адмирал Громов и однокашник командира капитан 1 ранга Путилов пытали его компетентность каверзными вопросами.
«Нечистая» обратила взор Адмирала Маслова на наиболее интеллигентную часть экипажа. На электронно-вычислительные группы.
А вот и он, молоденький, неискушённый в таинствах чёрной магии старший лейтенант Сканцев, оператор командирского пульта БИУС «Алмаз».
- А почему у Вас так темно, лейтенант?
Произнёсла устами Командующего роковую фразу Нечистая Сила. Адмиралу осталось лишь удивлённо оглянуться и ткнуть указующим перстом в потухший экран командирского пульта:
- Действительно темно ….
Старший лейтенант инстинктивно потянулся к микрофону внутренней связи РТС, чтобы сообщить нам в бункер ЦВК «Алмаз», что события, о которых нас так долго преду-преждали и, к которым мы так тщательно готовились, начались. Но Нечистая Сила и здесь опередила. У нас в бункере шарахнуло и запахло «хотабычем», а мнемосхема 179 при-бора покраснела как новогодняя ёлка. При более тщательном обнюхивании вскрытого вышеуказанного прибора выяснили, что сгорел стабилизатор одного из номиналов питания.
Пока мы лихорадочно листали успокоительный психолечебный рецепт - Ведомость ЗИП системы в поисках «запаски», оператор командирского пульта Володя Сканцев развлекал Командующего Флотом перспективой вычислительной техники. Адмирал, не дослушав монолог старшего лейтенанта, переключился на штурманов и радиометристов. Подводная лодка нацелилась на трёхмильный проход между подводными скалами из акватории Авачинской бухты.
Поначалу командиры лодок не доверяли, а порой и побаивались вычислительной техники. Начиная свою командирскую карьеру на атомоходах первого поколениях и «дизелях», они считали вершиной совершенства механические вычислители ТАС «Ладога», ТАС «Ленинград» - эти «Феликсы» в морском исполнении. А для стрельбы ракетами хватало логарифмической линейки и штурмана.
Весь сарказм от невежества монстров, заполонивших ходовые мостики субмарин, выливался именно на операторов командирских пультов ГКП. Владимир Семёнович Сканцев - ИЭВГ-3 испытал на себе в полной мере такое непонимание. Пульт ошибочно называли «командирский», ибо командир к нему и близко не подходил – не царское это дело щёлкать тумблерами и «клювиками». «Командный пульт БИУС» - вот название, в полной мере отвечающее его сути, ибо с него материализуются в электрические потенциалы голосовые команды командира и прочих, имеющих полномочия на это офицеров. Бажанов не был исключением в этом противостоянии морально отжившего и перспективного нового, а скорее ходил в передовиках. Возможно, его раздражали очки Семёныча с тонкой профессорской анодированой под «золото» оправой. Возможно, Сканцев своей внешней и внутренней интеллигентностью не вписывался в стереотип толстокожего, «красномордого» коллектива ГКП.
Старший лейтенант Сканцев Владимир Семёнович закончил с отличием факультет электронно-вычислительной техники ВВМУРЭ им. А.С.Попова по классу математического программирования /ВП/. Это штучный товар. Ежегодно училище выпускало не более 20 специалистов данного профиля. Родина впихивала без малого 5 лет в них прикладную математику военных игр, готовя на должности научных сотрудников для своих НИИ.
Но Отечество в трудные времена Холодной Войны для спасения самой же Родины рассудило иначе, и более прозаично, направив большую часть из них на подводные лодки в помощь специалистам по вычислительной техники /ВТ/. Так Владимир Семёнович был назначен на должность инженера - программиста подводной лодки. Программировать, собственно, ничего и не надо было. Фактически он выполнял функции вахтенного офицера боевого информационного поста /БИП/. Через несколько лет, когда дефицит на вычислителей стал не столь острым, большинство из них потянулось в НИИ. Семёныч запустил механизм «волосатой лапы» ещё до боевой службы и стал усиленно изучать английский язык для экзамена на кандидатский минимум, поступив на заочные курсы «Иняза». Некоторым «математикам» флот приглянулся, и они поменяли математику и учёные звания на ходовой мостик субмарины и адмиральские погоны командиров дивизий.
Ракетоносец благополучно миновал скалы, американскую противолодочную подводную засаду, вышел в точку погружения и нырнул в бездну Мирового Океана.
Началась первая боевая служба для экипажа и для ракетоносца
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

Т Р А Д И Ц И И

Нынче подводников стало столь мало, сколь много появилось ритуалов посвящения в них. В наше время семидесятых годов прошлого века, я что-то не припоминаю таких обрядов. Маленький плафончик от аккумулятора аварийного освещения на боевом посту, конечно, использовали для пития «шила», но в редких случаях по скудности сервировки импровизированных праздничных столов. А уж целование кувалды в массовом порядке, ну никак не входило в закусочное меню при посвящении в «подводники», как и само это безыдейное шутовское мероприятие, родившееся не в лучшие для флота времена.
Если подойти философски к этому действу, т. е. отбросить парадную шутовскую форму и обратиться к его сути в лёгком сатирическом стиле, то получим сюжет современной трагикомедии.
Представьте себя 18-ти летним матросом, 20-ти летним мичманом или 23-х летним лейтенантом перед первым погружением на рабочую глубину. Лёгкое притопление ПЛ под перископ не даёт в полной мере ощутить ужас поэтапного действа коллективного самоутопления в железной бочке, обставленного периодическими докладами из отсеков:
- Такой-то отсек осмотрен. Замечаний нет.
-Товарищ командир, подводная лодка осмотрена, Замечаний нет. – Это уже механик командиру результат, скажем, 150 метров.
- Механик, боцман, погружаться на 200 метров. – Это уже командир.
В лодке тишина, нарушаемая поскрипыванием, потрескиванием прочного корпуса, деревяшками интерьера каютного уюта. Начинаешь замечать, что слишком громко и противно работает вентиляция приборов.
- Глубина 200 метров. Осмотреться в отсеках. – Вещает механик. И всё начинается снова.
И так процесс продолжается до рабочей глубины, которая всего лишь метров на 40 по расчётам конструкторов меньше предельной. Глубже они официально не гарантируют. Но сиё не значит, что сразу за порогом начинается разрушение прочного корпуса. Не держат, обычно, сальники и клапана забортной арматуры. Стальное «яйцо» со шпангоутами из тяжёлых рельсов, если не наделать в нём порядка 2000 различных отверстий выдерживает глубину в несколько километров. Также может заклинить приводы горизонтальных рулей, и случиться много ещё чего, о чём не говорят и не поминают всуе, ибо мысль материальна.
Тишина и тягостное ожидание конца процедуры испытания железа и нервов внезапно прерывается докладом из какого-нибудь энергетического отсека о поступлении забортной воды внутрь прочного корпуса. Грохот колоколов громкого боя проносится трелью аварийной тревоги по отсекам подводной лодки. Субмарина подвсплывает до прекращения незначительной течи через какой-нибудь сальник, а при значительном поступлении забортной воды – на поверхность. Умельцы подтягивают разболтавшуюся арматуру, и к полному разочарованию вспотевших первопогруженцев, процедура испытания продолжается.
Экипаж, добивается возможности использования на боевой службе максимально прописанного в формуляре ПЛ диапазона глубин плавания, провоцируя для проявления слабые места глубоководным погружением. Отсюда становиться понятным маниакальная настойчивость командира и механика загнать лодку на рабочую глубину.
Далее наступает шутовская часть трагикомедии, вытащенная на ГКП ПЛ из ритуалов махровой годковщины и трюмных традиций деполитизированными демократическими преобразованиями Отечества помощниками командиров по воспитательной работе.
Ещё не пришедшего в себя «первопогруженца», возбуждённого от пребывания на запредельной глубине в яичной скорлупе, вызывают на ГКП и предлагают добровольно-принудительно испить из плафона аварийного освещения поллитра забортной воды третьего по солёности моря Мирового Океана. Морская соль - не поваренный хлористый натрий, а почти вся таблица Менделеева, включая такие соли как сернокислый барий и сернокислый магний, из комплекта спецаптечки, которые вызывают сильнейшие рвоту и диарею, освобождая пищевод, желудок и кишечник подводника от радиоактивных изотопов. Поэтому при кораблекрушении терпящим бедствие морякам и искателям приключений грозит неминуемая смерть без достаточных запасов пресной воды.
Затем старшие товарищи предлагают исполнить травмоопасный трюк – поцеловать качающуюся на шкерту 10-ти килограммовую кувалду! А ну как рекруту вышибет половину зубов? Что скажет мама рекрута? Что ответит затейник – помощник командира по воспитательной работе, притащивший из трюма на ГКП этот ритуал в пору полной безыдейности стимулов на защиту Отечества? И чисто практический вопрос – за чей счёт будут вставлять зубы? На флоте поднаторели бесплатно только их выдирать или выбивать. Кому как повезёт.

Д Е В Я Т Ы Й В А Л

Время шло. Штабные офицеры в присутствии на борту Командующего Флотом рьяно изображали бурную деятельность, доводя экипаж до нервного истощения. На исходе второй недели Адмирал Маслов, вдоволь наознакомлявшись с возможностями новейшей техники и прочего вооружения, застряв пару раз в проходе между шахтами при попытке протиснуться в выгородку АРБУС к Юре Родионову, запросился на берег.
Созвав короткое совещание штаба и командного состава ракетоносца, он в сжатой форме подвёл итог. До низших чинов довели лишь недовольство Командующего «китайскими кинофильмами» и кинопроекторной установкой «Украина-2», постоянно плавившей целлулоидную киноплёнку. Мичман Лещинский освежил Адмиралу причёску. ПЛ приближалась к точке встречи с надводным кораблём.
Да и чем могло обогатить стратегический мозг Адмирала одно из самых скучных среди самых скучнейших занятий, известных человечеству, как подводное плавание в режиме «чёрной мышки»? Не царское это дело.
Командир облачился в «овечьи кожи и меха», обул валенки с калошами, шапку ушанку и пропихнул своё тело в боевую рубку к перископу. Вслед за ним поднялся и один из старпомов:
- Боевая тревога! Всплытие в надводное положение! Акустик, осмотреть акустический горизонт! Включить тракт миноискания!
Так мы приготовились в первый раз нарушить основное боевое качество подводной лодки - скрытность.
Получив утвердительные доклады, командир продолжил поднимать подводный ракетоносец к поверхности:
- Боцман! Всплывать на перископную глубину!
Один из самых опасных манёвров подводной лодки. Она пробивает слой температурного скачка морской воды, от которого как от стенки или зеркала отражается акустический сигнал. Лодка покидает безопасную глубину.
Одновременно с выходом ПЛ на перископную глубину поднимаются, в зависимости от цели всплытия различные выдвижные устройства, но первой на поверхности Мирового Океана появляется «балда» станции радиотехнической разведки, а потом уж перископ.
Командир, удостоверившись в безопасности предстоящего манёвра, дал команду инженеру-механику Виталию Андреевичу Локтеву, капитану второго ранга на всплытие в надводное положение, а сам, передав ручки и окуляры перископа в пользование старпому, полез по вертикальному трапу к верхнему рубочному люку.
Сжатый воздух с оглушительным шипением и свистом, газируя морскую воду, выдавливал её из цистерн главного балласта. Лодку затрясло «мелким бесом». Процесс завершился секунд через 15 - 20 резкими, устрашающими ударами клапанов на перемычках системы ВВД-400 и противным непродолжительным затухающим писком остатков воздуха системы автоматики.
Всю последующую не столь продолжительную службу на подводных лодках в течение 10 лет команда:
- Внимание! Производится переключения в системе ВВД. Отойти от перемычек и трубопроводов. – Пробегала нервным холодком от пяток до ушей.
А куда от них отойдёшь, если КП-3/Р расположен вплотную к двум перемычкам ВВД, а магистральный трубопровод, слегка прикрытый лёгким железным кожухом, проходит через весь боевой пост системы «АЛМАЗ». В том числе и под креслом-вертушкой вахтенного технического пульта.
Любимым занятием некоторых механиков от штабов на приёме задач боевой подготовки была проверка офицерского состава от РТС – вычислителей, на знание устройства общекорабельных систем и ПЛ в целом.
Однажды на простой вопрос такого «инспектора», окончившего Военно-Морскую Академию:
- Какое будет давление в 3-ем отсеке, если разорвёт 3-ю перемычку ВВД-400? - Я решил дать развёрнутый ответ:
- 8,5 ата, - навскидку ответил я ему и, не давая, опомнится, продолжил - при этом весь личный состав отсека получит сильную контузию, отравление кислородом на фоне опьянения азотом. Возможны баротравмы ушных барабанных перепонок. Кого-то побьёт осколками арматуры от перемычки. При неграмотном снятии давления возможны опять же баротравмы лёгких и кессонка.
В подобных случаях ни в коем случае нельзя молчать, ибо в большинстве случаев задаются вопросы сродни традиционному:
- Лейтенант, сколько звёзд на небе?
Лодка всплыла в надводное положение. Командир выскочил на ходовой мостик, но сразу же рванул назад, пытаясь захлопнуть верхний рубочный люк. Но тщетно. На субмарину навалился «девятый вал» и мощный поток воды, сбив командира с ног подлым ударом под зад, смыл его в канатный ящик. Рубка подводной лодки ушла под воду. В открытый рубочный люк хлынула забортная вода. Лодка завалилась на левый борт и не желала выправляться.
Подводники не любят и не умеют плавать «на волне». Возможно, Командир неправильно выбрал угол встречи с волной, подставив борт под волну. Хотя могли напортачить и механики, перепутав порядок продувания средней группы ЦГБ. Есть там один нюанс, не прикрытый поправкой «на дурака». Но «чёрных ящиков» на подводных лодках нет, а есть писаный карандашом вахтенный журнал. Начальник всегда прав.
Всплывал, подавая команды на исполнительные механизмы через манипуляторы ЦП, командир трюмной группы лейтенант Анатоль Сержантов. Он же, увидев, что море уже плещется на ГКП ПЛ и большая часть операторов пультов вместе с Командующим Флотилией, поджав ножки, продолжает рулить атомоходом, потянулся к манипулятору «последней надежды» - дистанционному приводу закрытия рубочных люков.
- Без команды не сметь! – Остановил его физиологическую тягу к жизни механик ПЛ.:– Там командир и старпом.
Крен немного отпустил лодку. Вода, просачиваясь через неплотности настила ГКП, пошла жирными струями по левому борту на нижние палубы отсека, заливая аппаратуру и механизмы. БИУС «АЛМАЗ» выключили и водолазными комбинезонами накрыли стойки аппаратуры и подтянули болты на крышках приборов. Морская солёная вода, высыхая, оставляла белый налёт, который становился отличным проводником электрического тока.
Были и травмы на нашем КП – досталось командиру группы Сергею Корытному. Забытые на верху технического пульта стеклянные полуоткрытые пузырьки с тушью посыпались на его голову, а острый конец сломанной линейки застрял под кожей на голове.
Мне вспомнились слова нашего механика, которыми он подвёл итог пройденного нами практического курса борьбы за живучесть ПЛ на тренажёрах учебного центра в небольшом эстонском городке Палдиски.
Краткое резюме его многолетнего опыта заключалось в том, что есть два классических пути развития аварии на подводной лодке, связанных с последующей её гибелью.
Большой пожар заканчивается большим поступлением воды, а большое поступление воды заканчивается большим пожаром. Далее потеря плавучести и остойчивости приводит к гибели ПЛ.
Капитан 2 ранга Локтев Виталий Андреевич был назначен командиром электромеханической боевой части ПЛ «К-447» СФ после окончания Военно-Морской Академии. Его эффектное появление в экипаже можно назвать «явлением народу».
Мы, офицеры БЧ - «Люкс», одетые в «скафандры» ИСП-60 тренировались в одном из учебных отсеков по заделке пробоин под символическим давлением 0,5 ати. Когда стёкла масок окончательно запотели, а уровень воды достиг критического, и наша аварийная партия в очередной раз фактически «условно утопла» вместе с раздвижными упорами, а на плаву остались лишь красные клинья, доски, брусья и «морковки», оператор тренажёра дал команду «отбой» и начал осушать отсек. Через запотевший иллюминатор за нашими потугами «спасти» свои жизни и жизни товарищей в воображаемой подводной лодке всё это время наблюдал капитан 2 ранга в новенькой каракулевой шапке. Не дождавшись полного осушения отсека, он решительно разгерметизировал железную дверь и перешагнул одной ногой высокий комингс:
- Глубоковато здесь у Вас, товарищи офицеры, - произнёс он явно не заготовленную фразу, когда холодная вода достигла щиколотки левой ноги. Новенький ботинок наполнился холодной слегка солёной водой осенней Балтики. Когда «капдва» перенёс и правую ногу через комингс и зашагал в нашу сторону, нагоняя волну, мы поняли всю серьёзность намерений старшего офицера:
- Сейчас из нас будут делать подводников. – Сказал самый догадливый из всех нас умных.
Объяснив нам наши ошибки, офицер дал команду на подачу воды сквозь другие пробоины и пошёл выливать воду из своих ботинок. С практической точки зрения, на первый взгляд, пользы от нашего коллективного бултыхания в этом железном аквариуме никакой не было, кроме, как тренировки психики. Загоняет же старший офицер на реи многомачтовых парусников «Мир», «Крузенштерн» и прочих судов ставить и убирать паруса курсантов Морских Академий, совмещая романтику кругосветок с воспитанием психологических качеств у будущих капитанов дальнего плавания, хотя никакой практической надобности в этом истязании нет.
Все мы за время обучения в училищах успели немного поплавать на подводных лодках во время ежегодных учебных практик на разных флотах и ознакомиться с устройствами, как субмарин, так и надводных кораблей. И нигде, буду говорить только за себя, я не видел, особенно на ПЛ, «чистого борта», пригодного под установку пластыря. И места для совместной работы 4-х - 5-ти человек с раздвижными упорами, топорами и кувалдами в условиях ограниченной видимости. Есть в арсенале подводников более действенные средства борьбы с поступлением воды внутрь прочного корпуса, такие как ВВД и ход ПЛ. А раздвижные упоры и прочие сосновые деревяшки годятся лишь для поджатия переборочных люков и продления агонии в ещё незатопленных отсеках, если конечно ПЛ посчастливится не сразу проскочить рабочую, а вслед за ней и предельную глубину, и полежать на отмели берегового шельфа.
Сколько мы успели хлебануть солёной водицы через шахту секунд за 5-6, пока рубка ПЛ с открытым люком находилась под водой? Полыхнёт, не полыхнёт? Не полыхнуло. А могло.
- Командир! ... ? Командир!... ? – С надеждой в голосе вопрошал Командующий флотилией, прильнув одновременно губами и ушами к устройству связи вахтенного офицера и ходового мостика. Но в ответ только пробулькивание воды в канале связи.
Командир обозначился рядом с боцманским ящиком. Насквозь промокший, нахлебавшийся солёной воды, он, переодевшись в сухое, был готов командовать субмариной и далее.
- Неплохо, неплохо… для первого раза…,- задумчиво прокомментировала предаварийную ситуацию с поступлением воды и индивидуальным заплывом Командира в военной форме Нечистая Сила.
Командующий Тихоокеанским Флотом адмирал Маслов покинул ракетоносец, а с ним съехал и «доктор от Флота», а также убралась и курировавшая его Нечистая Сила. Остался на борту ещё Командующий Второй Флотилией Подводных лодок вице-адмирал Громов со своим объединённым походным штабом плюс… командование 25 ДиПЛ в лице Начштаба и лиц его сопровождающих. Поход продолжался.

«К О М С О М О Л Е Ц М А Г А Д А Н А»

Следующим номером нашей «цирковой» программы, который должен был окончательно развеять миф о необходимости строжайшего соблюдения режима скрытности РПК СН на боевой службе, была высадка Командующего Флотилией и лиц его сопровождающих на обозначенное выше плавсредство. Но это планировалось недельки через две. А пока экипаж добросовестно готовил ракетный комплекс к старту, подвсплывал на сеансы связи и определение своего места согласно режима Генштаба.
Тамошние стратеги определяли лишь количество ракет морского базирования от ВМФ, которые должны были держать в зоне досягаемости объекты вероятного противника и уничтожить их по сигналу с заданной вероятностью. А находится подводная лодка в море на боевой службе или стоит в «точке» в режиме боевого дежурства, Москву это не касается. Во всяком случае, создалось такое впечатление. А как «оно» на самом деле?
Обстановка в прочном корпусе стала постепенно нормализоваться. Штабные перестали набивать шишки об разные угольники и неровности в проходах по отсекам. Они самоуплотнились в каютах вокруг кают-компании и стали нагуливать жирок, поедая автономный паёк подводников. Интерес к новому вооружению постепенно падал. Гептил он и есть гептил. Недельки через полторы Командующий Флотилией со свитой тоже засобирался «домой».
По такому случаю отрядили старенькую плавбазу «Комсомолец Магадана» и назначили точку встречи.
Интендант, он же помощник командира Владимир Ларионов, покормив в последний раз штабных красной икоркой, скрутил их детишкам и жёнам новогодние подарки из шоколадок, воблы и кофе. Старпом Эдуард Трофимович Платонов, в свою очередь выдал справки-выписки из вахтенного журнала о нахождении их на ПЛ в море и под водой для предъявления в бухгалтерию, начпроду и жёнам, как оправдание отсутствия дома в течение месяца.
Справка эта «дороже денег». Набрав таких справок на 60 и более суток за год, можно спокойно потом в течение последующего года есть каждый день куриное яйцо, а по воскресеньям два, входящих в положенный теперь ему морской паёк. Почему по воскресеньям 2 яйца никто ответить до сих пор не может, тем более начпроды, обосновавшие в своё время эту материальную льготу. Ответ вертится где-то тут, на поверхности и он более чем прозаичен, но туман таинственности более предпочтителен с точки зрения героизации штабной значимости. Ешь, говорят они, два и не задавай вопросы, а то начнут разбираться, и не будешь есть даже одного. Логично. Тем более что неприятности с этими яйцами уже были во время службы на Северном флоте. Там при формировании штаба одной из новых дивизий, где я начинал службу, начали усиленно есть яйца не, дожидаясь фактических выходов в море.
И формально они были правы. Штаб дивизии располагался на плавказарме. А ПКЗ - это корабль, только без винта. А у парусников были винты? Нет. Значит это не причина лишать штаб яиц. Второе: на ПКЗ поднимается кормовой Военно-морской флаг. И что? А то, что согласно Корабельного Устава ВМФ СССР такой флаг разрешается поднимать только на боевых кораблях ВМФ. Плюс флаги командиров соединений, объединений, флотилий и флотов. Это есть документальное подтверждение. Значит, имели право есть яйца.
Что же представляла собой плавказарма финской постройки по заказу Минлесхоза СССР. Это уникальный корабль, официальное предназначение которого по межгосударственному договору представлялось как общежитие для лесорубов на сибирских реках. /???/.
Трёхпалубный морской лайнер ледового класса с каютами на любой вкус, от адмиральских с ваннами и кабинетами, до шестиместных для мичманов. Вместительные кубрики для личного состава срочной службы. Сауны и душевые. Кают-компания, конференц-зал для взбадривания и приведения в чувство офицерского состава соединений. Он же - спортивный зал. Камбуз. Автономная система энергообеспечения, основой которой являлись 2 дизель - генератора.
На такой плавказарме размещались штаб дивизии, два экипажа ПЛ человек по 130, немногочисленная команда ПКЗ. Командиром такого судна назначался, обычно, потерявший перспективу дальнейшей службы на ПЛ репрессированный, а порой и деклассированный офицер. Механик ПКЗ – призывник из «студентов-пиджаков». А вот за мичманской должностью старшины команды, интенданта и начпрода в одном ответственном и бесконтрольном лице выстраивалась длинная очередь в ожидании вакансий.
ПКЗ решали основную задачу – размещение подводников в местах базирования ПЛ. Вялотекущее строительство казарм и семейного жилья не поспевало за всплеском серийного пополнения флота новыми подводными лодками. Формировались новые боевые соединения. Не хватало пирсов. Лодки неделями «ловили камбалу» в местах якорных стоянок на внутренних и внешних рейдах. И так далее по списку организации тягот и лишений, не связанных военной службой.
Как эти «океанские лайнеры» попали на Камчатку с судостроительных верфей Суоми? Очень просто, совершив кругосветное плавание без основного двигателя и движителей, используя буксир по одному из пяти возможных морских маршрутов.
Если Вы видели Военно-морской флаг, поднятый над зданием или на флагштоке, врытом в землю, то это грубейшее нарушение Корабельного устава и статуса Военно-морского флага. Но некоторым начальникам, особенно в адмиральских чинах, живущих уже не по уставам, а по понятиям, уж больно хочется вздёрнуть над своей конторой Военно-морской флаг и по праздникам и в будни.
Итак, на ходовом мостике ПЛ свои дела, а в «вычислительном центре» той же ПЛ – свои. Я пошёл обедать. Пригубив с Шурой Павелко по соточке болгарского «сухарика» и занюхав «хрюшкой в желе» благородный виноградный напиток, мы отправились в курилку. Обычно, при нахождении подводной лодки в надводном положении этот герметичный стальной бокс на 3-4 посадочных места закрывают в целях экономии технического ресурса дорогостоящего фильтра. Но в этот раз выход в ограждение рубки был запрещён по случаю долгожданной эвакуации походного штаба и Командующего флотилии, и курилку оставили открытой.
Но покурить спокойно не пришлось. Лодку внезапно затрясло как телегу на булыжной мостовой. Шура /КГДУ-1/ сорвался с места, бросив на ходу шутку:
- Реверс! Быстро в нос! Сейчас хвост оторвёт!
Что такое «реверс» ГТЗА, я знал теоретически. Это «последний шанс» экипажа при заклинке БКГР на погружение и провале ПЛ на глубину. Автоматически врубается « самый полный назад» обеими турбинам, плюс «пузырь в нос» от механика. И хвост то не оторвёт!!! А как там с упорными подшипниками, муфтами ГТЗА и дейдвудными сальниками обойдётся, я не был уверен, потому как не вникал особо в работу линии вала в экстремальных условиях. И потом, это же не автоматический реверс с запредельным дифферентом на нос и прочими удовольствиями.
На государственных испытания этот элемент, как правило, не испытывается. Кто возьмёт на себя ответственность загнать ракетоносец в крутое пике. Рабочая глубина ракетоносца всего лишь три длины его корпуса.
Перезвон аварийной тревоги опередил на несколько секунд удар средней силы. Мы приехали. То есть, въехали во что-то. И догадаться было не трудно во «что». Ни рыбаков, ни полосатых перископов в этом районе Охотского моря никто отродясь не видал.
Далее своё повествование мне придётся вести со слов очевидцев, присутствовавших при «том» и при «сём» на ходовом мостике и под козырьком. Версий, за давностью лет, разрослось множество. Ныне каждый из «невиновных и непричастных» участников к данному эпизоду своей молодости тянет одеяло на себя, напуская туман или героизируя своё участие.
Версию, наиболее правдоподобную по своей логике и происхождению, я узнал по истечению следующих суток, когда с экипажа свалился груз ответственности за здоровье и жизнь высших чинов Флота. Ко мне на ночную вахту заявился представитель ведомства, курировавшего в те годы безопасность общественно-экономического строя и политического режима государства.
На подводную лодку Слава попал по случаю, набедокурив что-то, работая уже клерком-аналитиком в отделе на береговой должности уже в звании капитана 3 ранга. Ко мне он заявился по- банальному и вполне понятному вопросу – за «шилом». При прошлом своём посещении двумя неделями раньше, когда опер ночью рыскал по лодке в поисках каналов утечки информации, не подлежащей для других прочтению, я показал ему простой «фокус». Дважды щёлкнув тумблером и преобразовав двоично-восьмеричный код в десятичный, я записал на клочке бумажки текущие координаты ПЛ. Опер-офицер НКВД не поленился и сбегал в штурманскую рубку.
- Совпадает до «мулиметра»…!
Резюмировал вернувшийся опер.
Естественно, что район плавания ПЛ, находящейся на боевой службе, секретен не только для «вероятного противника», но и для своих, чтобы, жёны со штабными связистками не трепали маршрут ракетоносца в местном «сельпо». Поэтому перед выходом в море доступ в штурманскую рубку был ограничен до минимума.
Так вот Слава, лично присутствовавший по долгу службы в укромном уголке под козырьком ограждения рубки, поведал мне следующую историю дня минувшего. И кто бы, что бы ни говорил, я склонен верить ему. Конечно, некоторые белые пятна в его повествовании, которые образовались со временем в моей памяти, приходится нынче компенсировать логическим сочинительством.

Б Е С О В Щ И Н К А

Подводная лодка в надводном положении приближалась к «точке» встречи с плавбазой «Комсомолец Магадана» с целью высадки на неё убывающих Командующего Флотилией и других официальных лиц походного штаба с вещами. На мостике ракетоносца находились Командир ПЛ, Командующий Флотилией, Начальник штаба 25 ДиПЛ, вахтенный офицер, вахтенный сигнальщик. Под козырьком - вахтенный рулевой. Полный джентльменский набор.
Офицеры штаба кучковались в ограждении рубки, жадно вдыхая морской йодированный воздух.
Плавбаза уже чавкала носом небольшую зыбь в условленной «точке» встречи.
- Командир, не быстро идём? – Забеспокоился адмирал.
И тут Владимир Георгиевич произнёс роковую фразу:
- Никто лучше меня не знает этот корабль!
Подумаешь, прихвастнул немного командир, но не соврал же. И ничего такого в этой фразе не было, если бы её не услышала сопровождавшая адмирала Нечистая Сила. На этот раз она решила разнообразить свой эксперимент и уравняла шансы сторон, заняв позицию стороннего наблюдателя.
- Мальчики, - обратилась Нечистая Сила к двум бесам: - попутайте военморов на ходовых мостиках эти плавсредств.
Бесы, истосковавшиеся по настоящему делу, с радостью бросили однообразие спекулятивно-воровских махинаций рыбопромыслового флота из серии «бес попутал, простите, больше не буду здесь ловить». Они на скорую руку перелистали свеженькое издание МППСС-72 и разбежались по ходовым мостикам указанных объектов поиграть в «морской бой».
Диспозиция кораблей и решения командиров на манёвр предполагали, что плавбаза, находящаяся справа пересечёт курс ПЛ и ляжет в дрейф кабельтов в 10-15. ПЛ, в свою очередь, пересечёт на циркуляции влево кильватерный след « Комсомольца Магадана» и тоже ляжет в дрейф со стороны подветренного борта плавбазы. Спустят вельбот с подветренного борта, и дело в шляпе, если, конечно, заведётся мотор.
Плавбаза была уже старенькая и выглядела на все свои. Высокие мачты напоминали силуэты начала прошлого века. Техническая революция, произошедшая на флоте, почти не коснулась этого плавсредства, и лишь вращающаяся антенна навигационной РЛС, установленная вместо «вороньего гнезда» для вперёдсмотрящего, указывала на следы вынужденной модернизации.
Пока бесы «кидали на морского», распределялись по кораблям и выбирали, персонально, кого будут «путать», шустрый «Комсомолец …» спокойно пересёк курс ПЛ и застопорил ход.
- Не честно! Белые ходят первыми! Я просто не успел дать «полный вперёд». – Возмутился Бес-подводник: - Вернуть плавбазу в исходное.
И «Комсомолец Магадана» «по бесову хотению, по командирову велению» дал «полный назад», что вызвало полное естественное недоумение у группы сторонних наблюдателей на ходовом мостике подводного ракетоносца. Первым очнулся от оцепенения Командующий Флотилией. Не в его характере было гадать, столкнёмся – не столкнёмся. Он был человеком действия. Лучше сделать и жалеть, чем жалеть, что не сделал.
Скорее всего, плавбаза проскочила бы задним ходом перед носом «Мурены», но Командующий к удивлению Нечистой Силы попутал все бесовские планы начать всё с «ноля», поставив плавбазу в исходное. Адмирал схватил «говорящую трубу» и нарушил идиллию морского пейзажа:
- Полный вперёд!!! – и ещё чего-то закричал на швартовом сленге старпома впавший в служебную молодость Адмирал, эмоционально махая свободной рукой в направлении плавбазы.
Вахтенный офицер, притёртый толпой сторонних наблюдателей к ВИКО МРК-50, «на автомате» нажал тангенту устройства связи и согласно требованиям Корабельного устава сформулировал на ГКП основной тактический замысел Командующего Флотилией на манёвр сближения вплотную и зафиксировал юридический факт вступления Адмирала в командование субмариной:
- Полный вперёд! Записать в вахтенный журнал «В командование подводной лодкой вступил адмирал Громов».
Море вспенилось в предчувствии поживы. Вскоре на мостике «Мурены» осознали ошибочность команды, вызванной старческим недержанием мыслей при помутнении рассудка, и поспешили отработать ситуацию в исходную точку:
- Тормози! ... ! Давай всё в зад … и «полный… !!!»
КГДУ-ушники, не успев полностью добавить обороты до «полного вперёд», получили команду в уже расшифрованном опытным механиком виде к исполнению - «самый полный назад». Ракетоносец затрясло, в корме угрожающе забурлило. Руль переложили «лево на борт». Но тщетно! Инерция в 13 тысяч тонн продолжала неумолимо тащить нос «Мурены» к борту «магаданца».
Нос у подводной лодки имеет форму бульбы и три зоны, две из которых имеют тонкое и акустически прозрачное строение, а центральная часть – торпедные аппараты. А в аппаратах боевые торпеды, причём две из них по мощности своего боевого зарядного отделения предназначены для уничтожения авианосцев путём нанесения апокалипсического удара.
Именно этой частью своего носа лодка и нацелилась в борт плавбазы в районе машинного отделения. Швартовые команды, готовившие к спуску баркас, увидев, очевидно, впервые чёрную рубку с чёрными ушами, которыми ракетоносец перед их утоплением собирался зачистить от надстроек верхнюю палубу «Комсомольца…», разбежались кто в нос, кто в корму. Лодка градусов под 45 с навалом на левый борт подцепила на бульбу плавбазу, пытаясь её опрокинуть, но не хватило разбега.
Турбины оттащили за хвост разыгравшуюся не на шутку «Мурену» от плавбазы, которая приняла изрядно забортной воды в трюм, и заметно осела на корму. Сместилась левая линия вала. ПБ лишилась полного хода, но тонуть не собиралась.
- Вот дают военморы! Такое на ровном месте замутить. А ведь всё свалят на нас. Скажут «бес попутал». – С завистью прокомментировал итоги маневрирования один из бесов.
Да, мальчики, - подвела итоги тренировки по специальности Нечистая Сила: - Вам ещё долго учиться, учиться и учиться настоящему делу военным образом!
- В вахтенные журналы не записывать! – Продолжал разруливать ситуацию Командующий Флотилией, предварительно убедившись, что никто тонуть не собирается.
Высадив Адмирала, мы отплыли в известном лишь ограниченному кругу лиц направлении.
Ч Е Р Т О В Щ И Н А
Если кто-то думает, что с убытием адмиралов перестали действовать тёмные силы, выделяющие адреналин и активизирующие неконтролируемую моторику организма подводника, тот глубоко ошибается, опираясь на своё оптимистическое восприятие действительности.
В своё время на 4-ом году обучения в военно-морском училище я со своим однокашниками прослушал лекцию по этим самым «ненормальным паранормальным» явлениям в рамках краткого курса гидроакустики. Дело в том, что в те годы идеологического, политического и военного противостояния Мировой Океан наполнился откровенной «чертовщиной», не укладывавшейся в рамки не только стройной теории распространения гидроакустического сигнала, но и материалистического мировоззрения.
Читал курс гидроакустики вполне заслуживающий доверие доктор наук, капитан 1 ранга, имевший непосредственное отношение к экспериментам по передачи информации на дальние расстояния «одним усилием воли». Я воспринял это как фантастику, но что-то в этих «квакерах» было реальное.
И вот оно повылазило из всех забортных отверстий. Доклад на ГКП вахтенного 4-ого отсека обескуражил ночную смену:
- Центральный! В районе 7-9-ой шахт кто-то ходит по прочному корпусу!?
Чем неожиданнее и парадоксальнее информация в докладе, тем медленнее соединяются нейроны серого вещества в логическую цепочку на принимаемой стороне. В этом случае вахтенному офицеру не удалось осмыслить доклад матроса.
Простой смертный формирует своё мироощущение на основе информации, получаемой различными органами чувств. На 80% - это зрительная информация, фиксируемая глазами. Как недавно сказал один политический деятель, «глаза есть выпученный наружу от удивления действительностью мозг». Подводники лишены такой возможности корректировать выводы, слепленные на основе данных от других источников информации /слух, обоняние, осязание, предчувствие/ путём созерцания процессов. Слуховые галлюцинации – единственный источник информации при подводном плавании.
Глубина 60 метров. Скорость 6 узлов.
- Владимир Константинович, - обратился старпом по БУ Игорь Герасимович Чефонов к вахтенному офицеру капитану 3 ранга Петранкину, командиру БЧ-2: - сходи и посмотри, что за «чертовщину» отыскали твои подчинённые.
И Владимир Константинович пошёл. И стал смотреть и слушать. Щупать и нюхать. Сначала ракетные шахты. Потом вахтенного матроса. Потом вахтенного офицера БЧ-2, который тоже под присягой божился, что слышал «чертовщину». А она, очевидно, затаилась.
И только спустя трое суток стук признали объективной реальностью, имеющей право на существование. Стук локализовали по месту и проверили на фатальный криминал – «35-ти тонную ракету сорвало со стартового стола»? Но система определения положения ракеты в шахте и здравый смысл напрочь отвергли этот вариант апокалипсиса. Далее, скудная флотская фантазия начала перебирать разную несущественную мелочь. Отслоился кусок резинового покрытия лёгкого корпуса ПЛ типа ППРКД-7 или 5. Куда дели бочку из-под «шила». И так далее и тому подобное. Когда первый испуг прошёл и отмели даже «квакеры» американских стационарных гидроакустических систем, которыми супостат напичкал Океанию, решили продолжить наблюдение. Статистика показала – «ходок» активизируется при смене глубины и скорости ПЛ.
Так появился бесплатный научно-развлекательный атракцион - проходя в кают-компанию, демонстративно прикладывать ухо к 9-ой шахте для прослушивания «чертовщины», с последующим многозначительным сочувствием к предполагаемым «непричастным», ибо по законам жанра накажут именно их. Я интуитивно поставил на Петровича – Начальника Радиотехнической службы. На флоте существовала шаблонная фраза, произносимая командованием после удачных ракетных стрельб. – «Ракетчиков поощрить, РТС не наказывать».
Самое главное в автономном плавании найти себе необременительное занятие, отвлекающее от ежеминутного осознания своего местоположения в бездне. Весь «световой день» старпом «крутит» план боевой подготовки, но на ночных вахтах, не связанных с движением и живучестью субмарины, можно заняться чем-нибудь «для души».
На второй неделе плавания я, сидя в одиночестве за ночным пультом, машинально чиркал карандашом на листе бумаги формата А4. Получился штурман, штурманёнок и матрос рулевой, открутивший гайку на гидравлике прессов БКГР во время самого опасного мероприятия на ПЛ в море – большой приборке. Боцман, долгих лет ему жизни, не дал лодке свалиться в пикирование, запитав обвисшие большие кормовые горизонтальные рули от общесудовой системы гидравлики. Кто виноват? Виноват всегда командир группы.
За пару дней дорисовал ещё 3-4 картинки на животрепещущие темы. «Злоумышленник», «Остров Сокровищ», « Макаронная фабрика», «Подержи бабка арбуз» и прочее. Облагородил общим названием – «Они мешают нам всплыть». Оформил у вахтенного офицера боевой смены как сатирическую газету – вклад в социалистическое соревнование боевых смен и с разрешения замполита вывесил у входа в курилку.
Реакция превзошла ожидания. На следующий день прибежал замполит Палыч и дрожащим тембром сообщил:
- Твои рисунки очень понравились Командующему Флотом! Давай, нарисуй ещё пару газет!
Так я «засветил» своё маленькое хобби. Муза была со мной, и я принял заказ. Дефицита сюжетов не было. Как любил в таких случаях говорить механик ракетоносца Виталий Андреевич Локтев:
- Идёт диалектический процесс познания нового.
Близился Новый 1976 Год. Я добросовестно нарисовал ещё пару десятков сатирических миниатюр, не затронув лишь трудовую деятельность Командира и Контрразведки.
Хотя проба «политического» пера состоялась гораздо раньше – на сдаче задачи №1 ангажированному местечковой обидой Штабу 25 ДиПЛ. По результатам проверки я прилепил рядом с ГКП «Боевой листок», где центральное место занял тематический рисунок в аллегорическом стиле с изображением тучи воронья «На Поле Куликовом». Начальник штаба 25 ДиПЛ капитан 1 ранга Путилов в главном вороне «увидел» себя и вызвал меня для разъяснений. Я указал на стервятника-падальщика меньших размеров, жадно рвущего останки плоти дохлой лошади, символизирующей поверженный штабом экипаж. Роберт Петрович обиделся. Наша недолгая «дружба», начавшаяся четыре месяца назад и имевшая на моём балансе строгий выговор и 5 суток ареста с содержанием на гауптвахте, регулярно подогревалась Нечистой Силой.
Месяца три назад дежурил я по штабной ПКЗ-182. Ночь выдалась спокойной. Я занялся увлекательным делом - поиском несоответствия действительности руководящим документам, подписанным на высочайших уровнях, в частности, Корабельному Уставу ВМФ СССР. Искать долго по теме встречи командного состава дивизии дежурно-вахтенной службой и подаваемые при этом команды не пришлось. Заведено было как: по поводу, а чаще всего без повода и вопреки Корабельному Уставу дежурный орал команду «смирно» и докладывал обстановку прибывшему начальнику от дивизии. И вот они тянутся с рассвета. ЗКД, НачШтаба, Комдив. И всех нужно осчастливить командой «смирно» и докладом.
Вычитал я одну тонкость, которая в корне меняла всю эту процедуру. ПКЗ – корабль. На нём поднимается Военно-Морской Флаг. Я – дежурный по кораблю «ПКЗ-182». Моим начальником на время дежурства является командир корабля, т.е. ПКЗ-182. Во время его нахождения на борту, именно, в его обязанности входит встреча начальства и произнесение заздравицы. Я лишь представляюсь. Это, что касается прибытия вышестоящих должностных лиц на корабль.
Что же касается размещённого по случаю на этом ПКЗ Ставки Командования 25 ДиПЛ и Штаба, то это меня как дежурного по ПКЗ вообще не касается. Есть дежурный по дивизии в ранге старпома, есть помощник дежурного по дивизии, он же дежурный по штабу, им, как говорят, и бес в ребро. Встречайте, командуйте, получайте.
Были, конечно, форс-мажорные ситуации, когда мне, «каплею», в должности инженера электронно-вычислительной группы приходилось командовать разводом дежурно-вахтенной службы 2 Флотилии ПЛ, дежурить по 21 ДиПЛ, и атомоходу. Шла Холодная Война, и фронт оголять было нельзя.
Итак, к утру я имел теоретическое обоснование своих действий на уровне Корабельного Устава ВМФ СССР, а также тело командира ПКЗ-182 из репрессированных «помох», спящее в процессе перманентного банкета по случаю назначения на эту должность и положившего всё и вся на всех.
Уверенность в своей правоте в деле повышения организации повседневной службы в 25 дивизии придавала мне силы в добровольно взятом на себя предприятии. Были, конечно, предчувствия, что меня могут неправильно понять, но я гнал эту мысль прочь. Неравенство всего лишь с одним неизвестным. Кто придёт первым? Первым, как самый молодой, приехал Роберт Петрович. Лучшего варианта и не следовало желать. За ним числился долг – через день истекал срок исполнения наказания в отношении меня – пять суток ареста. Заодно, и напомню. Такой возможности подёргать тигра за усы я не хотел упускать.
Что я в старости скажу внукам. Что служил, а на гауптвахте не сидел? Значит, плохо служил. Однажды я уже пролетел мимо пяти суток, объявленных мне Трофимычем в мой же день рождения. Поводом послужила смятая концовка дня рождения Ивана Лукьяновича, командира ЭНГ двумя днями ранее моего «рождения». Это придало определённый шарм застолью уже в мою честь. Нужно отдать должное Эдуарду Трофимовичу, он умело и настойчиво лепил из нас офицеров. Стояли мы в ту пору у стенки судостроительного завода «Восток» в Большом Камне. /Или «Маленький Париж» /.
Ниже среднего роста, в чёрной фуражке типа «аэродром» и «кавалерийской» на вырост шинели Начштаба молодцевато выскочил из новенького 469 УАЗа и направился к дебаркадеру с ошвартованной к нему ПКЗ. Именно этот новенький «козёл» и старенькая, времён войны с самураями, «полуторка» месяцем ранее стали предметом моих разногласий с Начштабом и последующим арестом.
- Сходитесь! – Прошептала мне на ухо Нечистая Сила, добровольно взяв на себя обязанности секунданта: - Не дрейф. Ты же принял уже решение! Потом будешь жалеть, что не сделал! - Подначивала она, укрепляя мою уверенность, что адреналина будет много.
Я открыл железную дверь на шкафут, перешагнул через высокий комингс и встал на площадку у верхнего конца сходни.
Роберт Петрович приложил руку к козырьку и широкими шагами, насколько позволял короткий гульфик, стал подниматься на борт ПКЗ.
- Командуйте! … Командуйте! Ко-ман-дуй-те!? – Твердил Начштаба в такт каждому своему шагу, пластаясь телом параллельно сходне.
Я держал театральную паузу, накаляя обстановку. Вполне реальная мысль начала пульсировать в голове – а вдруг сейчас Роберт Петрович от усердия к ритуалу сближения разорвёт гульфик своих штанов, и … его /гульфик/ повесят опять на меня, как и сломанную рессору штабного 469 УАЗа. Гульфик капитана 1 ранга потянет тоже не менее чем на 5 суток.
- И чего он «лапу к уху» приставил? – подумал я: - ведь Военно-Морской Флаг на ПКЗ я ещё не поднимал?
Казалось, время остановилось. Дойдя до середины сходни, Начштаба Путилов остановился, поднял голову и, увидев меня в лучах восходящего Солнца с кортиком и бело-синей нарукавной повязкой дежурного по ПКЗ, медленно опустил руку.
- Старпома ко мне! Срочно! – отдал приказание Начштаба, поднявшись на шкафут ПКЗ и, не обращая внимание на мою попытку представиться, скрылся в лабиринтах штаба
Старпома Трофимыча я не стал предупреждать о цели его вызова к Начштабу, чтобы не нарушать чистоты эксперимента. Однако, взглянув на меня, старпом заподозрил что-то неладное, сломал линию бровей, поправил на своём тёмно-синем кителе Нахимовский значок и отправился в Штаб 25 ДиПЛ. Через полчаса он вернулся с запиской об аресте, подписанной самим Робертом Петровичем.
- Начальник штаба уменьшил Вам срок ареста до трёх суток. Сдайте дежурство и на гауптвахту.
- У меня же пять!? – Попытался сформулировать я протест, чтобы вернуть свои, честно заработанные ещё двое суток отдыха. Откровенно говоря, я надеялся ещё и на свежую добавку. Но что-то пошло не так. Возможно, старпом нашёл убойные аргументы в мою защиту, но этого за ним не водилось, это не его педагогический стиль. Может у Роберта Петровича «стрелку» зашкалило, и она перескочила через «ноль». Или он сознательно сделал нестандартный ход? Я почувствовал себя морально обворованным в почти уже выигранной в эндшпиле партии.
И вот мы все во главе с Робертом Петровичем в «яичной скорлупе» прочного корпуса висим на Законе Архимеда между поверхностью Тихого Океана и дном Марианской впадины.Роберта Петровича «стрелку» зашкалило, и она перескочила через «ноль». Или он сознательно сделал нестандартный ход? Я почувствовал себя морально обворованным в почти уже выигранной в эндшпиле партии.

Б Р Ы З Г И Ш А М П А Н С К О Г О
Настал последний день уходящего Года. Отмечать решили «по-камчатски», чтобы прокрутить до «москвы» все три боевые смены. Накануне на ГКП Командир в торжественной обстановке данными ему Отечеством полномочиями назначил Дедом Морозом командира БЧ-2 Володю Петранкина. Его рост и квадратная челюсть внушали уважение не только на детских утренниках в наряде «дедушки». Со снегурочкой вышла неувязка. «Она» обиделась, сказала, что это не смешно и ушла в штурманскую рубку. Чтобы снегурочка не обиделась ещё раз, читая эти строки, я опущу дальнейшие комментарии командира на реакцию штурмана.
Настроение было приподнятое. Первый «новый год» под водой. Где-то там, или здесь в глубинах Тихого Океана. Звучит красиво. Не каждому, подводнику выпадает такой случай. Условность, а приятно.
Я вызвал вестового и поручил ему доставить в кают-компанию ящик шампанского. Заступающую на вахту 3-ю боевую смену пригласили на праздничный ужин.
Командир субмарины в кремовой рубашке с трёх-звёздными погонами в отличном праздничном настроении порадовал собравшихся офицеров парой свеженьких анекдотов про штурманов и, не подводя официальных итогов за прошедший год, предложил сразу перейти к распитию шампанских вин под икорочку.
Стрельба пробками привлекла внимание «Нечистой Силы». Она уже запустила свой очередной и, казалось, смертельный удар по командирской карьере. Оставалось лишь эффектно преподнести «сиё» в нужный момент. И вот момент настал. Командир в кают-компании среди офицеров в радужном настроении. Оставалось лишь доставить ему «чёрную метку». Для этого был выбран тоже весьма изощрённый и унизительный вариант. Гонцом был выбран…
В самый разгар обмена застольными мнениями «по поводу и без повода» в дверях кают-компании появился опер-офицер НКВД Славик Кошемирович. Он цепкой кошачьей походкой проскользнул к Командиру и навис над его левым ухом. Мало кто обратил на это внимание и придал этому какое-то значение. Это его работа шарахаться по ракетоносцу и появляться нежданчиком в самые, казалось бы, неподходящие моменты и в непредсказуемых местах.
Но так совпало, что в этот момент я пристально разглядывал свой шедевр, дело рук своих – стрижку командира. По мере того как Славик ввинчивал информацию в свежестриженный и накрахмаленный мозг Командора, жёсткие, как стальная проволока кучеряжки медленно расправлялись.
Командир инстинктивно рыпнулся, желая встать, но тяжёлая рука опера, заранее предусмотрительно положенная ему на плечо не дала это сделать. Опер дошептал и исчез. Командир поднялся со своего места:
- Товарищи офицеры! По командным пунктам и боевым постам.
Мы поняли, что Новый Год, не успев начаться, закончился. Вопросов в таких случаях не задаю. Выйдя из каюткомпании, мы ощутили весь трагизм произошедшего. Человек 6-7 личного состава БЧ-2 во главе с командиром группы старта, доктор, замполит, и прочий набежавший под присмотром опера НКВД протаскивают на носилках из 4 в 5 отсек тело на носилках, частично покрытое окровавленной простынёй. Из груди в области сердца торчала ручка . Роберта Петровича «стрелку» зашкалило, и она перескочила через «ноль». Или он сознательно сделал нестандартный ход? Я почувствовал себя морально обворованным в почти уже выигранной в эндшпиле партии.
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

Почему у умных людей с возрастом не остается друзей: пронзительное стихотворение Ю.Левитанского
Сегодня
Все старики делятся на две категории: одни умеют жить в одиночестве, а другие остро нуждаются во внимании. Они требуют его от родных детей и внуков, от знакомых, ближних и дальних родственников, и от совершенно посторонних людей.

Им нужно посплетничать, выплеснуть негатив или чтобы их выслушали и поняли.

Небольшое наблюдение: как правило люди с хорошим образованием (это может быть и самообразование) и разносторонними интересами остаются в старости без друзей, точнее, друзья есть, но они минимизируют общение.
"100 друзей" Ю.Левитанский
Ста рублей не копил — не умел.
Ста друзей все равно не имел.
Ишь чего захотел — сто друзей!
Сто друзей — это ж целый музей!
Сто, как Библия, мудрых томов.
Сто умов.
Сто высотных домов.
Сто морей.
Сто дремучих лесов.
Ста вселенных заманчивый зов:
скажешь слово одно —
и оно
повторится на сто голосов.
Ах, друзья,
вы мудры, как Сократ.
Вы мудрее Сократа стократ.
Только я ведь и сам не хочу,
чтобы сто меня рук — по плечу.
Ста сочувствий искать не хочу.
Ста надежд хоронить не хочу.
...У витрин, у ночных витражей,
ходят с ружьями сто сторожей,
и стоит выше горных кряжей
одиночество в сто этажей.
https://dzen.ru/a/Y2ntc_QLOy5jyVne
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Пересада Василий Иванович]

Иван Яковлевич, мне больше по душе проза, а любителей стихов считал, как бы мягкотелыми.
А лучшие из лучших друзей были в стенах Голландии и на атомном подводном флоте, после этого,
практически, невозможно было найти им подобных.

[Иван Лукашенко]

Здесь о сущности бандеровцев , интересно:
НКВД И СМЕРШ
Капранов Дмитрий Федорович
- Давайте начнем с того, что главным символом, или можно сказать, путеводной звездой у бандеровцев был трезубец. А сейчас он у них является официальным символом на государственном флаге. Понимаете?

- Понимаю. Но мне бы хотелось, чтобы Вы начали с ваших детских впечатлений. Война, школа, родители…

- Сам я родом из Ивановской области. Родители были обыкновенными крестьянами. Как и другие мои сверстники, я учился в школе. В армию меня призвали в 44-м году из 9-го класса. Можно сказать, прямо со школьной скамьи.
https://iremember.ru/memoirs/nkvd-i-smersh/kapranov-dmitriy-fedorovich/
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

Для разнообразия восприятия флотской действительности:
Мечты старшего мичмана Василькова. Наживую
Особо впечатлительных лиц, детей и женщин в положении прошу удалиться. В тексте присутствуют намеки на флотские обороты речи. Извините, без этого никак.

Сейчас будет кровь, зубы в крошку и специфические слова из запаса боцманов императорского флота.

Хотя, кого я обманываю... Именно недоросли и дамы в экзальтации станут главными читателями.
https://dzen.ru/a/Y-lJyeY1UCBVja7p
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Пересада Василий Иванович]

Иван Яковлевич, всего лишь вросший "коготь"!

[Иван Лукашенко]

«Нeкиношная» гибeль Чaпаева: что на сaмом деле случилось с лeгендарным кoмдивом
https://russian7.ru/post/nekinoshnaya-gibel-chapaeva-chto-na-sa/
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

Моё первое знакомство с беспилотным разведчиком:

Альвар


14 мая 1981 г. президент Сирии Асад
прибыл в Москву с секретным визитом,
15 мая он встречался с советским
руководством, и получил согласие
на размещение советских войск
- зенитно-ракетного полка на территории Сирии

Я заступал дежурным по ангару (был такой наряд в нашей части) как раз в дни этого визита. На нашем аэродроме приземлился в диковинной раскраске незнакомый то ли DC-10, то ли что-то похожее. Но мы уже ко многому привыкли, и ничему не удивлялись. Лично на мне это событие отразилось только тем, что кроме обычного перечня дверей и оборудования я принял под охрану ещё и возведённую из фанерных щитов в центре ангара большую загородку, вход в которую был опечатан. Опечатан-то опечатан, но не от меня прятать секреты. Ещё днём через открытую дверь загородки я увидел помведущего подполковника Радченко, держащего в поднятых руках и разглядывающего на просвет размотанную широкоформатную плёнку. Что он хотел увидеть на засвеченной плёнке - загадка. На полу вокруг подполковника живописно громоздились какие-то обломки.
Секрета большого не было - Х.Асад привёз в подарок сбитый израильский беспилотный разведчик.
В общем, вечером я принял дежурство у предшественника на этом посту, механически переписал список передаваемого имущества. В списке было и загадочное слово "Альвар - 1 шт."
Я спросил сдающего дежурного - что за х...? И получил ответ - да ХЗ...
Ладно, расписался в приёме и стал ждать ночи.
Ждать, чтобы осуществить задуманное.
Дождался глухого часа, когда уже всё затихло, а проверяющий ещё не ходит со своими проверками.
И перемахнул через фанерные щиты внутрь "секретной" загородки.
Это, может быть кому-то куча рваного металла, а мне - очень даже интересный объект.
Вот лежит здоровенный объектив, фиолетово отсвечивая просветлённой оптикой. А вот небольшой, миниатюрный можно сказать ( с 10-литровый молочный бидон), турбореактивный движок. Фланцы его корпуса с венцом аккуратненьких гаечек. Ковыряясь в этой куче, я испытывал прямо-таки эстетическое наслаждение. Конечно же, мелькнула и политически незрелая мысль из серии "умеют же делать!".
Вот точно незрелая. Просто мне, дураку, никто не спешил показывать, что умеют делать у нас. А "ихнее" я иногда всё же видел. Вот такоё перекос в секретности.
Наковырявшись в техно-куче, я обратным путём выбрался из загородки, побдил ещё сколько-то времени, а затем с чистой совестью завалился, как сказано в инструкции, "отдыхать лёжа (спать)". Да, в инструкции было написано именно так. Самая приятная фраза во всём тексте.
Утром продрал глаза и снова стал бдить. Потянулся на службу народ. Расписывались у меня в журнале за вскрытие помещений, расходились по рабочим местам. Уже днём заявился проверяющий, пролистал журналы. Вроде бы, всё нормально.
- Хммм... а это что?
- Где?
- Ну вот это - палец проверяющего упирался в загадочное слово "Альвар".
Немая сцена.
- Покажи мне, где этот "Альвар".
Пришлось честно признаться, что я знать не знаю, что это за хрень, и с чем её едят.
- Стало быть, приём под охрану выполнялся формально, без проверки? Да, товарищ лейтенант...
Ладно, пойдем, покажу, что это за зверь.
Повёл меня в ангар, подвёл к небольшой тележке, на которой был установлен небольшой бачок и ручной насос. Примерно такой:
1668350646499.png
- Вот, смотрите, товарищ лейтенант, это называется альвеер! Не альвар, а АЛЬВЕЕР. Ручной насос.
Вот так-то, подумал я, из смены в смену переписывали список, пока не потеряли две буквы "е", заменив их одной "а".
А подорваться на этой "мине" посчастливилось мне.
(С Кубанского форума).
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

Здесь о подонках:
Что стало с карателями, которые допрашивали "Молодую гвардию"
Подвиги "Молодой гвардии" знакомы нам еще со школьной скамьи по одноименным книгам. Совсем еще дети, невзирая на возраст и то, насколько матерый враг им противостоял, устраивали продуманные, серьезные операции. Взрывали склады, добывали разведданные, вывешивали в городе красные флаги. Да всего и не перечислить. Как не перечислить и того, что потом творили с ними на допросах фашисты. Эту информация не то что слабонервным, даже взрослым тяжело читать. Но, что самое печальное в этой истории - многие из карателей смогли избежать наказания. Как так получилось?

В феврале 1943 года, когда нашими войсками был освобожден город Краснодон, то оперативно была создана комиссия, которая стала расследовать деятельность фашистов в городе. Собственно тогда, благодаря поиску мест захоронений и свидетельствам очевидцев и стали известны подробности допросов ребят из "Молодой гвардии". Именно тогда и были обнаружены послания, оставленные ребятами на стенах камер, в которых их содержали.
https://pulse.mail.ru/article/chto-stalo-s-karatelyami-kotorye-doprashivali-moloduyu-gvardiyu-6220136159275068525-5747507272917112169/?user_session_id=23d86456438e682&qid=0283331570bc3e34&utm_content=lenta_chrome_newtab&utm_referrer=https%3A%2F%2Fpulse.mail.ru&utm_source=pulse_mail_ru
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

О Бахмуте и о Вагнерах:
Вагнера в Бахмуте – шахтёры, добывающие смерть
Читайте новый репортаж о поездке в Бахмут нашего спецкора Дмитрия Селезнёва (Старый Шахтёр)

– …но будет весело, – когда слышишь от вагнеровцев, которые тебя везут в Бахмут, что будет весело, значит тебя ждут опасные приключения. То есть будет не только весело, но и страшно. Тем более нам сообщили, что «командир хочет прогуляться». А это означает, что пойдём на передний край. В ЧВК «Вагнер» командиры штурмовых батальонов лично проводят время на «нулевой» линии. Наверное, поэтому ЧВК «Вагнер» и побеждает.

Ну что ж, пусть будет «весело». Мы, русские, покорны своей судьбе. За внешней весёлостью нам свойственен мрачный фатализм – такая вот диалектика. Эх, где только мы, русские, не пропадали. Умирали и возрождались вновь. И сейчас снова возрождаемся, пусть и с трудом, в крови и в муках возрождается наша Империя. Поэтому нас все и бояться. А вагнеровцев бояться вдвойне, потому что там собрали отчаянных русских.
https://dzen.ru/a/ZFd20Akh2WS6ZZ9n?&from_site=mail
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

О Владивостоке...
Морская цитадель: как крепость Владивостока защитила Россию почти без единого выстрела
Владивосток основали в XIX веке как город-крепость, и защита "тихоокеанского окна" России долго была его основной задачей. За свою более чем вековую историю Владивостокская крепость практически не стреляла — только в конце Второй мировой войны поддержала огнем советское наступление на японские позиции. Она одним своим присутствием уберегала страну от атак с моря. Рассказываем об истории крупнейшей морской цитадели Дальнего Востока и о том, как она стала популярным музеем-заповедником
Владивостокская крепость — большой комплекс оборонительных сооружений, которые рассредоточены по полуострову Муравьева-Амурского и нескольким островам в окрестностях города. Крепость создана именно здесь не просто так. "Выбор места связан с тем, чтобы закрыть доступ возможного неприятеля в Амурский залив, чтобы не было свободной щели между Россией и единой тогда Кореей", — рассказывает краевед, автор книг о цитадели Владимир Калинин.

Таким образом, из Владивостока можно было контролировать долину судоходной реки Суйфун (ныне Раздольная), которая тянется вглубь материка. Кроме того, из ее устья через бассейн озера Ханка и по реке Уссури можно было добраться до Хабаровска, а при необходимости — проложить по долинам этих водоемов железную дорогу. Более северная река Амур для таких целей не годилась — слишком сложный фарватер у ее устья. Владивосток оказался в роли естественных ворот внутрь России и всего континента.
https://tass.ru/v-strane/17657451?utm_source=news.mail.ru&utm_medium=referral&utm_campaign=informer
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

«Ходил на «стрелки» с бандитами только один, из оружия всегда брал с собой гранату». Чеченские боевики давали за его голову 16 миллионов
Родился Герман Алексеевич в Астрахани 10 октября 1948 года, после школы окончил Каспийское высшее военно-морское училище, затем проходил службу в составе Каспийской военной флотилии. Первый подвиг совершил в должности командира большого пожарного катера. Во время тушения пожара на Бакинских нефтяных промыслах проявил личное мужество, грамотно организовав ликвидацию пожара, за что был награжден медалью «За отвагу на пожаре».

С 1975 года – в органах военной контрразведки КГБ СССР. Последовательно проходя все ступени служебной лестницы, в 1994 году был назначен на должность начальника управления ФСБ России по Тихоокеанскому флоту.

Оказавшись во Владивостоке, Угрюмов сразу же взялся за наведение порядка в порту. В то время разгулявшиеся ОПГ беззастенчиво грабили матросов и офицеров, часто отбирая даже оружие.
https://dzen.ru/a/YxDXMp2H2Bl4NsmS
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

Подводникам жалование подняли: всё равно потонут
7 апреля 1989 года погибла атомная подводная лодка Краснознаменного Северного флота К‑278 "Комсомолец" и две трети её экипажа. В память о трагедии, 19 декабря 1995 года Главнокомандующий ВМФ РФ своим приказом установил отмечать 7 апреля День памяти погибших подводников
Тайны погибших субмарин

https://dzen.ru/a/ZC6dA54pAHK9WveJ?from_site=mail
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

Здесь о нападении на Белгородскую область, пишет какой-то прапорщик:
АТАКА КЛОУНОВ
Специально не стал писать по горячим следам - сначала было некогда, потом откровенно ржал с того, какую ахинею несли практически все. Букв будет много, а цензура жесткая.

Кратко по событиям - с утра началась интенсивная артподготовка из РСЗО, ствольной и миномётов, били по военным объектам примерно 50 минут, в конце сосредоточившись в основном на МАППе и прилегающей территории, уничтожив или повредив большую часть нашей техники. Контрбатарейная работа началась практически сразу, по выявленным огневым позициям в Дмитровке. По окончанию сразу же на МАПП ворвалась бронегруппа из 3 танков и двух БМП, причём на МАПП, имееться в виду прямо туда, со стороны деревни одновременно зашла диверсионная группа, практически сразу окружив наш взвод пехоты, который в отсутствии противотанковых средств, принял решение отступить на запасные позиции. По ходу отступления прибыл резерв из нескольких БМП, прикрывших отход взвода (по некоторой информации повредили один из танков). На запасных позициях уже ждали танки, которые остановили дальнейший прорыв. Тем временем скоректировавшись через БПЛА, артиллерия начала работать по бронегруппе, вынудив их маневрировать. Пока шёл бой с бронегруппой и первой партией пехоты, через МАПП на большой скорости ворвалась колонна из 12 легкобронированных машин, 5 из которых свернули в Казинки, выставив посты на каждом перекрёстке, 7 зашли в Глотово, также заняв ключевые участки. Две практически сразу вернулись обратно - БТР (предположительно с верхушкой радужных россиян из петушиного корпуса) и белый Ленд крузер (предположительно координатор группы). Следом оттянулась бронегруппа и пехота (предположительно ВСУ, использованные для прорыва обороны), оставив радужных россиян на убой. Пока они укреплялись на перекрёстках, артиллерии удалось отсечь проход постоянной работой ствольной и с РСЗО накрыть в районе Поповки резерв, уничтожив две машины противника. В то же время наконец-то подоспела авиация, ударив по ключевым перекрёсткам и добив резерв (всего глаз насчитал 7 сгоревших единиц техники). Была вялая попытка пересечь линию Вагнера в районе Горы Подол, но там в тот момент уже находился комбат с частью резерва и огнём отогнал петушар на исходные, куда стабильно била арта и авиация. После обеда наступило затишье до темноты - мы ждали спецов и одного генерала, который помог разгрузить БМП, хохлы пытались небольшими группами слинять через заградительный огонь. Ночью началась зачистка - точечный удар ствольной, заход спецов, следом дочищали наши, которых возглавил на тот момент командир полка. Быстрой зачистке препятствовал постоянный обстрел со стороны ВСУ, с постоянной сменой позиции и затрудненная логистика - единственная дорога была в трёх точках пристреляна и при доставке боеприпасов повредили два грузовика, ранив одного солдата. К утру МАПП был уже под нами, противник остался зажат между минными полями и зачищающей командой непосредственно в Казинках, части удалось свалить через проходы, часть... ну вы поняли. К вечеру прореха была устранена, на границе восстановился прежний статус.
https://snayper-poet.livejournal.com/141485.html
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[Иван Лукашенко]

Да, были люди в наше время...
https://dzen.ru/a/ZFzz5F4IjXaB1sZf?from_site=mail

Про верхний рубочный люк
https://dzen.ru/a/ZG9Q0n5E1WTxaXX3?from_site=mail
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...

[владимир малышкевич]

В последнем рассказе упоминается Саша Андриенков - ком. БЧ-5 Б-546. Мой однокашник. К сожаленью, его уже нет с нами.
_________________
А если вы такие умные, почему строем не ходите и тельники не носите ?!

[Иван Лукашенко]

[Иван Лукашенко]

История К-228. Часть 3
Боевая служба К-228

Новый 1974 год начался для К-228 со смены командира. Приказом МО СССР от 25.12.73 № 01228 от 25.12.73 командиром ПЛАРБ (тогда ещё не было аббревиатуры рпк СН) К-228 был назначен капитан 3 ранга Тишаков Иван Иванович. Капитана 1 ранга Косинцева Г.В. приказом МО СССР от 28.12.73 № 01298 назначили заместителем командира 19 ДиПЛ по БП (ЗКД).

07 января 1974 прошла передача дел и обязанностей (Пр. командира 19 ДиПЛ от 28.01.74 № 56).
https://dzen.ru/a/ZEaCwliMqgwytjih?from_site=mail
_________________
Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому...